"Петр Проскурин. Улыбка ребенка (Сборник "Фантастика 75-76")" - читать интересную книгу автора

мой злобный хохот.
На другое утро я встаю с тупой головной болью: случившееся вспоминается
смутно. Я иду в душ и по пути стучусь к Ульту. В сущности, я виноват в том
же, что и он. Я вхожу - комната пуста. За столом во время завтрака мне
сообщают, что профессор еще с вечера вызвал вертолет и улетел. Молодая
миссис Ульт, передавая мне сандвич с ветчиной, сообщает со вздохом, что
профессор вел себя очень странно, но по ее глазам я вижу, что она рада
неожиданному отъезду свекра. А еще через два дня в газетах начинают
пестреть заголовки о гигантской катастрофе на Черном Острове: в результате
взрыва чудовищной силы, который был зарегистрирован всеми сейсмическими
станциями Земли, остров перестает существовать. Очевидец, капитан
океанского лайнера "Мерседес", находившегося в это время в трехстах милях
от Черного Острова, рассказывает о вспыхнувшей, взлетевшей к небу водяной
стене, о сводящем с ума грохоте, о том, что люди на открытой палубе были
ослеплены, искалечены, сброшены в океан, на который затем навалилась
раскаленная мгла. "Мерседес" уцелел чудом. Остаткам команды назначены
государственные пенсии. Правительственные экспедиции, отправленные для
выяснения причин катастрофы, молчат. Работают они в двойных защитных
костюмах, радиоактивность воды выражается в миллионах единиц.
Об этих подробностях я узнаю через год, когда меня выпускают из
сумасшедшего дома, - я имел неосторожность высказать вслух свои
предположения о причинах катастрофы. И вдали от Черного Острова за мной
неотступно следит всемогущий _хозяин_. Давно уже, очень давно, я не вижу
над собой проклятой тени, но я всегда чувствую его цепкую руку. Я давно
уже не работаю, на свои скромные сбережения я купил домик на Восточном
побережье, выращиваю бананы и кактусы, живу с полуглухой родственницей -
теткой, но молва до сих пор считает меня сумасшедшим, и никто не придает
значения моим рассказам о Черном Острове, о профессоре Ульте, о его
сверхэлементе.
- Это тот сумасшедший, который называет себя стариком Чарли Горингом?
Тот, что рассказывает о маленькой Кэтти и ее улыбке? Ха-ха! И вы поверили?
Этой сказке? Не обращайте внимания, пусть его болтает, у него давно уже не
все дома.


Я приподнимаю голову; под конец все проносится во мне скачком, все
разрывается, и я вспоминаю, что живой Ульт где-то рядом, ведь это я для
него рассказывал, что потом со мной было. Я вскакиваю, озираюсь: так и
есть, Ульт, опустив голову, сидит почти у самой кромки прибоя. Почему он
только нелепо одет в какой-то грязно-белый халат? Чепуха, все чепуха. Вот
солнце - оно есть, и скалы, и океан. Им можно верить. Они не лгут, они
просто есть. Они чертовски правильно делают - никому не мешают, живут
своей первобытной здоровой жизнью.
Я оглядываюсь: скоро вечер, в скалах захохочут, застонут обезьяны. Пора
домой.
- Эй, Джефф, вставайте, - зову я, - нам пора. Сегодня мы опять славно
поработали.
И тут я вспоминаю, что это случается уже не раз; и я гляжу, как
медленно Ульт встает и, не оглядываясь на меня, идет сначала по берегу,
затем исчезает в скалах, причем он без всякого усилия движется по самым