"Всеволод Привальский. Браунинг №... " - читать интересную книгу автораснова опускал голову. И говорил правду.
Ничего не обещал ему этот человек со втянутыми щеками и покрасневшими от бессонных ночей глазами, ничего не сулил, не угрожал, допрос вел без всяких "подходцев". Только вопросы иногда задавал странные, к делу будто и не относящиеся: "Кем были родители?", "Какая у вас профессия?", "Учился ли в школе?" - Для чего это вам? - спросил, наконец, Козуля, на мгновение поднимая глаза. - Бандит я, и все. - Вы не родились бандитом. Я хочу знать, почему люди вроде вас, становятся врагами Советской власти. У таких, как вы и Кошельков, руки по локоть в крови. Но не все же такие. Некоторых еще можно перевоспитывать. И вдруг вопрос в лоб: - Вы убили главаря одной из шаек Сафонова по кличке "Сабан"? - Убрал я его, - мрачно буркнул Козуля. - Два медведя в одной берлоге... - А кто "убрал" бы вас, оставайся вы на свободе? Козуля наморщил лоб, обдумывая неожиданный вопрос и шевеля губами. - Наверное, Кошелек, - пожал он плечами. Дзержинский помолчал, свернул папироску, вставил в мундштук, но не закурил. - Отвечайте, - негромко потребовал он, - когда у вас назначена встреча с Кошельковым? - В пятницу. - На Божедомке? "Все знает", - мысленно ахнул Козуля и покорно кивнул. - Уведите! - коротко приказал он. И когда конвойные с арестованным были уже у двери, вдруг остановил их: - Минуточку! - Конвойные повернулись, и Дзержинский обратился к младшему из них, безусому пареньку с испуганными глазами: - Как на этот раз, не уйдет от вас задержанный? Паренек, отсидевший уже под арестом за непростительную свою доверчивость, залился краской, но смело посмотрел в глаза Дзержинскому и ответил: - Никто от меня теперь не уйдет, товарищ Дзержинский! Никогда. XX Тихо на Божедомке, тихо и пустынно. Ночь. Все притаилось кругом. Даже старые липы в садах не шелохнутся, будто дремлют до утра. Только запах их разносится по всей округе, но этот нежный аромат кажется совсем лишним притаившимся чекистам и муровцам. Во всех домах распахнуты окна, только в одном они закрыты. Хозяева этого дома еще днем были арестованы и на первом же допросе признались: верно, сегодня ждут Кошелька вместе с Сережкой Барином, условлено, что стукнут они в окошко один разок, а немного спустя - еще два раза. Теперь в квартире сидит засада. Засада и в старом сарае, и в домах, выходящих окнами в тот же двор. Хочется курить, но нельзя, хочется спать, но об этом и думать нечего. Третий час ночи. Темно и тихо. В четвертом часу начинает светать, и проснувшиеся галки снимаются с деревьев и, громко каркая, улетают куда-то по |
|
|