"Всеволод Привальский. Браунинг №... " - читать интересную книгу авторасвоим делам. Тихо, и кажется, никто не придет в старый дом на Божедомке и
напрасно сидят в засаде муровский комиссар Данильченко, и чекисты Мартынов и Зуев, и молодой Жора Тыльнер, и еще с десяток человек. Ровно в пять во дворе дома появились две бесшумные тени. Вошли и замерли у ворот, настороженно оглядываясь. У Сережки Барина в руке наган, у Кошелька - плащ, перекинутый через руку, под плащом наверняка тяжелый маузер, В последнее время Кошельков все больше и больше нервничал, чувствуя, что вокруг него сжимается кольцо. Он уже знал: чекисты взяли Зайца, попался Козуля, завалился на какой-то хазе Ванька Конек. Конечно, при желании он мог бы сколотить другую шайку, но, похоже, приходит конец большим делам. Ладно, кое-что у него припрятано на черный день, вот сделают они с Сережкой и с Чемоданом последнее дело, надо будет на время исчезнуть из Москвы, убрав, конечно, своих сообщников. Пусть тогда легавые его поищут... Кошельков еще раз оглядывается. Кажется, все спокойно, можно идти в дом. Он подталкивает Сережку: иди стукни в окно. Как будто все в порядке, вот Сережка постучал, раздался ответный условный стук, и Сережка идет к тихо, без скрипа открывающейся двери. И вдруг он сдавленно вскрикивает: "Шухер!" - и стреляет. В ответ раздаются два выстрела, и Сережка падает. Кошельков успевает метнуться за сарай и, сбросив с руки плащ, стреляет веером по всему двору. Поздно! Из окон напротив раздаются ответные винтовочные выстрелы. Кошельков рвет из кармана бомбу, швыряет к входной двери в дом. В эту секунду пули настигают его. В угасающем сознании два слова: "Все, конец..." В тот же день по Москве пойдет не шепот, а громкий разговор: - Слыхали? Кошелька ликвидировали! - Точно, ухлопали. Драгоценностей при нем найдено награбленных - страсть! Из кармана убитого Кошелькова действительно были изъяты 63 тысячи рублей, золотые вещи и два пистолета, один из них - был маленький браунинг с вороненой рукояткой - оружие, принадлежавшее Владимиру Ильичу Ленину. - Вот! А говорили - не поймают, говорили - мальчишки безусые. - Так им же сам Ленин приказание дал. - Ох-хо-хо... Ежели бы так да с Деникиным справиться, да с Колчаком. - Дай срок, и с ними совладаем. - Это кто же совладает? - Мы! - Мы... Да кто это "мы"? - Мы, стало быть, Советская власть. ...На моем столе стоит магнитофон. Если включить его, можно услышать чуть глуховатый голос полковника милиции в отставке Тыльнера. Речь его медлительна и вдумчива. Георгия Федоровича уже нет в живых. Кажется, я был последним, кому он рассказывал о своих былых делах. Их было много за пятьдесят лет работы в уголовном розыске, и каждое из них могло бы стать сюжетом увлекательнейшей повести. Можно смело сказать, что по крайней мере половина нынешних работников МУРа - ученики Тыльнера: одни начинали под его руководством свой трудный и опасный путь, другим он постоянно помогал советами, третьи слушали его лекции в Высшей школе милиции. Нелегкая у нас с ним была беседа, нелегкая потому, что о себе Георгий |
|
|