"Анатолий Приставкин. Вагончик мой дальний (Повесть)" - читать интересную книгу автора

рассказал. Уж как он нас нашел, не представляю. Может, поселковые из
Полуночного помогли. По-птичьи, ночью, просвистел, как тогда на
концерте, и я сразу догадался: прилетел наш письмоносец! Тьи-тьи, фью,
фью... щелк, щелк, щелк... Соловей новоявленный. Как он из вагончика-то
улизнул, да ночью, по лесу-то, где кругом зверье?!
Может и впрямь, как птичка, по воздуху?
Шабан спал, а я, прильнув к тяжелой банной двери, пахнущей сырой
гнилью, спросил негромко: "Костик? Ты?" А он опять свое: "Тьи-тьи, щелк,
щелк!" А потом под самым ухом пискнул: "А кто еще? Лети с приветом, вернись
с ответом!"
- Как нашел-то?
- Подумаешь, - сказал он. - Я везучий!
- Ну не тяни, говори, - попросил я. - Эшелон на месте?
- А куда он денется? Стоит. И лошади довольны. Штабные от безделья
упились, их поселковые чуть не измудохали по пьянке: они к чужим бабам
полезли... Обошлось, - протянул он с сожалением. - У штабистов еще и
оружие... Пальнули вверх, те и побежали!
- Так что ты мне сказки плетешь? - разозлился я. - Зоя, Зоя как?
- Она тебе ответ прислала, - сказал Костик прямо в щель двери.
- Ответ? - удивился я. - Разве я писал?
- Писал, - подтвердил странно Костик. - То есть я писал... Но за тебя.
Тут мы оба замолчали. Я - потому, что онемел от неожиданного
нахальства, а Костик ждал, рассержусь ли я и как сильно рассержусь за такое
своеволие.
- Ну и что же ты от меня наплел? - спросил я железным тоном, стукнув
кулаком по двери, которая нас разделяла. Сверху на голову посыпалась труха.
- Что... - затянул он жалобно и шмыгнул носом. - Что я не знаю, что ты
напишешь?
- Выкладывай! - приказал я. - Только не ври... Все выкладывай... Что
ты... Нет, что я... Хотя я-то при чем... В общем, что мы ей написали? Ну?
- А ругаться не будешь?
- Буду, - пообещал я.
- Ну ладно. Может, хорошо, что вас заперли, - сообразил вдруг
Костик. - Ты еще драться захочешь. Я от тебя только о хорошем написал.
- Что хорошего-то?
- Ну я, то есть ты, написал ей, что ты думаешь все время о ней, и когда
через лес ехал, тоже о ней думал, и когда в чужом дому горбишь, тоже...
- И все?
- Нет, - сказал, вздохнув, Костик. - Ты еще написал, что боишься, как
бы загончик не отправили и ты ее больше не увидишь... Но даже если отправят,
все равно, где бы ни был, ты его найдешь...
Я уловил новое название для нашего вагончика, пока он стоит:
"загончик". Но не это главное. Я бы сегодня, сейчас, добровольно
побежал в наш "загончик", если бы отпустили.
- Теперь все? - спросил я, смягчаясь.
- Нет, - отвечал он. - Чтобы дольше было, я ей из прошлых писем еще
сказал... Какая она хорошая, и как ты страдаешь, и как думаешь о том, как
вместе, чтобы уйти...
- Бежать? Как ты узнал?
- Конечно, бежать, - подтвердил Костик. И добавил со вздохом: - Кто же