"Анатолий Игнатьевич Приставкин. Золотой палач (журнальный вариант)" - читать интересную книгу автора

Яшка Главный сообразил это первым. Разочарованно произнес:
- Ты, значит, такой блаженный, что и рук замарать не можешь? А, между
прочим, они все, все рвались тебя казнить! И казнят, когда скажу. Не
сомневайся.
Он ткнул пальцем в Теслина.
- Ты этого Сиропа обожаешь, да?
- Нет, - сознался я.
Теслина я, и правда, не обожал.
- Жалеешь, да?
- Нет, - ответил я, но не так уверенно.
- А хочешь, я сейчас поменяю вас местами и мы полюбуемся, как он тебя
не пожалеет?
Наверное, он бы сделал это, ведь все шло к концу. И Теслин, закрыв от
страха глаза, дрожащими руками пырнул бы меня спицей в какую-нибудь
селезенку, заставив мучительно и долго издыхать на глазах у остальных. Но
тут подал голос Яшка-кореец.
- Зачем их менять? - спросил он громко. - Не надо. Придурок, да? Да он
просто чмо! Вот он кто!
- Ты думаешь, он чмо? - спросил Главный.
- Да, думаю, он чмо! Еще как умеет быть чмо!
Чудить-мудрить-объе...вать.
Так длинно урка-кореец никогда не говорил. Но, надо отдать ему должное,
он первым разгадал, что я вовсе не такой придурок, каким меня считали в
колонии.
Яшка Главный с интересом посмотрел на корейца, на меня. Присел к уркам.
Они стали негромко переговариваться, а мы все ждали. И мне казалось, что
настрой у зрителей уже несколько другой, чем в момент моего появления. Смена
ролей не смогла не повлиять на них. Ведь каждый, не только Теслин, успел
мысленно побывать на моем месте. Особенно в тот момент, когда золотой палач
оглядывал спальню, выбирая жертву. А если он надумает для третьей серии
что-то еще?


Спокойной ночи

Лежа на соломенной подстилке в дальнем углу сарая, я вспоминал процесс
казни, чтобы еще раз убедиться, что она не могла не состояться, просто
золотой палач из-за моего упрямства затянул свое "кино", а потом неожиданное
вмешательство другого урки изменило, пусть ненадолго, ход событий.
В конце вечера, когда Яшка Главный оглашал решение тройки, голос его
звучал так же уверенно и твердо:
- Каз-ни... - объявил он и повторил, чтобы до всех дошло: - Каз-ни
откладываются на завтра. Желаю спокойной ночи.
Чьи казни откладываются на завтра, не уточнялось. Но сообщено было так,
что спокойной ночи после этого ни у кого уже не могло быть.
- Да, а этих, как их... убогих, - заключил Яшка Главный, брезгливо
морщась, - гоните прочь!
Сейчас, лежа в сарае, подумалось, что божьих одуванчиков, которые
столько прождали на крыльце в ожидании "свежатины", по-своему даже жалко, им
ведь тоже приходится в военное время как-то выживать. Пирожки, что выносятся