"Михаил Пришвин. Мирская чаша" - читать интересную книгу авторастрого запрещены в разрешают только танцы пластические.
Горе в эти танцевальные ночи Павлинихе, ее убивает забота о барском добре, как бы что не стащили последнее, и старуха всю ночь караулит ручки дверей, запечатанные печатью. Охотно расскажет: - В одной деревне стояла пустая изба на отлете, и замечают, как и у нас: пляс там бесовский и музыка. Позвали священника. Брызнул батюшка святой водой: "Да воскреснет Бог и расточатся враги его!" И раз, и два, как сказал в третий раз: "Да воскреснет Бог!" - изба и пошла оседать. Вот и окна под землю ушли, а музыка все тпрунды, тпрунды. И крыша, и труба - все скрылось, земля травой поросла, а ухо и по сие время приложишь - все топоток слышен и тук-тук! - копытце о копытце стучит. Вот и у нас так пусто место останется. К полночи со всей своей компанией подваливает весь наспиртованный Коля Кудряш, будет он тут плясать до зари, выжимая икру у девиц. До зари! А заря-то бывает какая над озером красная, тихая: тук-тут-тук! - по деревянному мостику кот пробежит. Тогда гармония и топот во дворце отдельно от всего мира звучат и с ночью отходят. Серым одеялом сваливается ночь в одну сторону. На востоке великие планы начертаны, стар и мал встань в заутренний час лицом на восток, и все равно у всех одинаково сложится во всей душе до конца. Бело и плотно поверх синих лесов над низиной завернулось облако, туман или дым? - то леший баню топит, моется, и вся тварь его омытая блестит росой. спешит захватить всю черную силу и покончить с ней навсегда. Вот оно явилось, исчез остаток бледной луны, и чуть слышен топоток под землей. Весь серебряный в росе, показался журавль, другой, с огромными крыльями во весь солнечный диск, летит к нему, сошлись и ликуются. Тогда во всех зарослях в буйной силе все большие и малые, кто как успел, кто как догадался, твердят: "Слава, слава". Солнцу великому слава! Тут милостью солнца начинается воскресение всякой залежалой твари, каждая росинка получает отпуск на небо и там, соединяясь в белые, голубые и красные хороводы, дивит нас всех несказанно. II МУЗЕЙ УСАДЕБНОГО БЫТА Весной можно жить с чувством осени, и бывают такие дни почти каждой весной, что совсем как осенние, только по зеленым листикам и догадываешься о весне, но осенью нельзя весну видеть в природе, тут уже кончено, простись. Весной света, в голубом сиянии снегов, и нужно, чтобы в сердце была черная точка, из нее потом вырастет сила броситься, когда раскипится весенний омут, к орущим лягушкам и хоть раз в жизни орать дураком со всей тварью,- никогда не пожалеешь, что бросился в омут к лягушкам. Кто весну пережил, как весну, тот осенью не будет куковать безнадежно и, если даже собрать все безумие и осенью броситься... Осенью все в грязь растекается, - смотришь, поздний голубой василек вертится, приставший на грязи колеса мужицкой телеги. |
|
|