"Михаил Пришвин. Мирская чаша" - читать интересную книгу автора

Подваливает, все подваливает слобода - телега к телеге, баран
к
барану, мешок к мешку, борода к бороде.
- Не наезжай!
- Ослобони!
- Эх, борода, борода!
- Что тебе моя борода?
- Была борода красная и засивсла.
Был ты мужик черный и заовинел.
В конторе все мера и вес. Ты, борода, не подумай положить тут свой
завтрак и зазеваться.
- Я,- скажет Коля Кудряш,- думал, ты мне положил.
- Кушайте, кушайте, Николай Николаевич!
Простой малый, свойский, у него нет тут ни граждан, ни товарищей, а
просто Ванька да Васька. Сережка да Мишка, весь под стать подобрался народ,
спетая компания, ходы и лазы, стороннему ничего не понять, только слышишь
отдельное:
про нового комиссара, что хороший человек, свойский, такой же
прощелыга, как мы -
про тюрьму говорят часто, что кому-то надо скоро садиться, да и самим
как бы не сесть -
что такого-то комиссара смели, но он залег в почту, придет время,
забудут, объявится.
- Отлежится!
А то скажет кто-нибудь:
- Нос зачесался!
Пора! - отвечает другой.- И у меня чешется.
Схватятся за носы, у всех до одного чешутся носы. Нос ведет верно:
пойман в обмане мужик. Суд мужику короткий:
- Есть?
- Будет!
Гонит мужик скоро в чистик, там на берегу ручейка, начала великой
русской реки, горит огонек, над огнем котел, из котла змей капает в чайник,
из чайника в бутылку, в карман ее и на суд.
- Ну как вышло?
- Ублаготворил.
- Что же тебе еще надо?
- Самому губу разъело.
- Эх, борода, борода, была у мужика борода красная и стала борода
пестрая, была у быка голова, да черт ей рога дал: ему бы головой думать, а
он рогами землю копает - бык, черт да мужик одна партия. Понимаешь ты,
борода, мою притчу?
К вечеру уже нет ни одной бороды у нас на дворе, весь оплеванный и не
раз уже облитый помоями павлин взлетает на вяз ночевать, в танцевальном зале
Культкома между ампирными колоннами загорается дорогой огонек керосиновой
лампы и налаживаются актеры играть французский водевиль "Мышь под столом",
гармонист испытывает свою гармонь на московский лад, и хор деревенских
девушек учится усердно выпевать "кипит наш разум возмущенный", особенно им
трудно дается "с интернационалом воскреснет род людской". Даже из города за
двадцать верст приезжают сюда танцевать, оттого что в городе простые танцы