"Михаил Пришвин. Путешествие" - читать интересную книгу автора

соединять в своей душе разнородные явления и тем одушевлять и доводить
до себя даже мертвые вещи. Если бы у меня сейчас была под рукой книга
Федорченко "Народ на войне", сколько бы я мог привести ярких примеров о
наличии в простом трудовом народе художественной стихии. Мне приходится
дать пример из своих книг по северу, далеко не такие яркие как у Федор-
ченко. Раскрываю книгу наугад и на каждой странице нахожу что-нибудь ха-
рактерное.

Море богаче земли.

Помор сказал:
- Море богаче земли. Звери там всякие, рыбы. А мелочи этой и не сос-
читать. Солдатики-красноголовики, в шапочках, перед семгой или перед по-
годой показываются. Да вот еще воронки, вроде как птиченьки, идут, пома-
хивают крылышками. Рак есть там большой, часто лапчатый, хвост короткий,
звезды. Идут все по дну моря, перебиваются. Море богаче земли!

Медуза.

Изумленные странники замечают подводный кораблик. Я хочу сказать им,
что это медуза - животное, но кормщик перебивает меня:
- Это морское, тоже буде живое, идет, да помахивает парусом, расши-
рится, да сузится, да вперед и вперед, веслом толкнешь вроде как убьешь.

Морской заяц.

Из моря показывается голова. Вода стекает с синеватого лба. Золотые
капли блестят на усах.
- Зверь, а что человек, - говорит пахрь.
- На человека он очень похож, - отвечает моряк, - катары, как ру-
ченьки, головка кругленькая.
Морской заяц долго плывет за нами, вдумывается кроткими умными глаза-
ми, так ли рассказывает моряк пахрю о морской глубине.

Детки звериные.

- К Трем Святителям бельки родятся, детки звериные.
- И деточки есть у них? - спросила старушка.
- У каждого зверя есть дети, - отозвался черный странник.
- От детей-то нам и главная польза, - продолжал моряк; - на них не
нужно и зарядов тратить, а матерый зверь от детей не уходит, хоть руками
бери.
- Куда же от деточек уйти, - пожалела старушка.
- Детей он, бабушка, любит.
- Детей каждый зверь любит, - отозвался опять черный странник.
- Так-то оно так, - ответил помор, - а только мы замечаем, нет жа-
лостливей тюленя. Человек и человек: и устройство свое, вроде как бы на-
чальника себе выбирают. Из пятнадцати штук один... Головой помахивает,
слушает, а те лежат, тем что! Промахнешься в начальника, сейчас зашеве-
лятся, сейчас в воду со льдины, а те за ним, только бульканья считай.