"Валерий Юрьевич Примост. Мы - лоси (Повесть) " - читать интересную книгу автора

дозы уже невозможно разделить на кобелей и сук - только по шмоткам и
различаешь: в хэбэшке, значит "он", - гасает по этажам, бьет друг другу
морды и трахает один другого в каждом углу. Бесчувственные тела валяются на
лестницах, кто-то блюет у стены, и все это под звук диких воплей, музыки и
звона разбиваемой посуды. Дурдом и бардак. Каждую ночь. Удивительно, что все
эти швеи-мотористки рано утром встают, приводят себя в порядок и выходят на
работу. И откуда только здоровье берется!
- Ну че, пойдем? - уже спокойнее сказал Оскал.
- Куда? - вздохнул я.
- Не гони беса, Тыднюк! - возмутился Оскал. - Мы ж договаривались.
- За каким хером?
- Оттянемся.
- Брат, да облом переться за пять километров в этот бардак, - лениво
попытался отмазаться я.
- Да ну, пойдем!
- Блин, опять эти мерзкие рожи...
- Тыднюк, - перебил меня железным голосом Оскал. - Не парь мозги.
Пойдем.
- А вот ты прикинь, - попытался я воздействовать на его воображение, -
туда пять километров пехом, а потом под утро столько же обратно, паливо,
патрули, облом...
- Пойдем, Тыднюк, - упрямо повторил Оскал. (Я - дурак. Какое там у
Оскала воображение!)
- Давай-давай, поднимай свою задницу, - навис надо мной своими ста
двадцатью килограммами Оскал. Посмотрев в его горящие решимостью жальцы,
прячущиеся в складках по-танковому тяжеловесной будки, я понял, что попал.
Если откажусь, он, чего доброго, попрет меня на себе.
- Братан, хочешь - сам иди, - сделал я последнюю попытку.
- Да ты гонишь, - оборвал меня Оскал. - Ну, не чмырись, пойдем.
Я нехотя поднялся,
- О, - повеселел Оскал, - совсем другое дело.
Я напоследок заглянул в зеркало. Рослый широкоплечий молодец в стоящей
от стрелок хэбэшке и полным обломом в глазах.
- Стрелок - что на трех маршалах, - пробормотал я, разглядывая свое
отражение.
- Ага, - кивнул Оскал, - седьмого ноября.
- В красный день календаря, - уточнил я.
- На Красной площади, - добавил Оскал и коротко гоготнул.
- Оскал, тебе легче отдаться, чем объяснить, почему этого не хочется
делать, - сказал я, оборачиваясь к нему.
- Вот и отдайся, - сразу же согласился Оскал. Делать нечего. Я
"отдаюсь". Мы выходим из казармы и
торопливо шагаем по клумбам в сторону забора.
Проскользнув в дыру, мы пересекаем дорогу и углубляемся в лес. Темно,
хоть глаз выколи. Зато на небе - пир горой Звезд много много, почти неба не
видно. Висят совсем низко, так что, кажется, кинь беретом - парочку точно
собьешь. Но береты остаются на наших головах - мы не летехи, нам звезды без
нужды. Спотыкаюсь, едва не падаю носом.
- Не спи - замерзнешь, - лыбится Оскал.
На ходу закуриваю.- Оскал сразу же просит оставить покурить, потом