"Валерий Юрьевич Примост. Мы - лоси (Повесть) " - читать интересную книгу автора

теряет к сигарете видимый интерес. Топочет чуть впереди и иногда
оглядывается, якобы для того, чтобы проверить, нет ли кого сзади, а на самом
деле, чтобы не пропустить момент передачи бычка.
Выходим на дорогу. Эта дорога называется "погранцов-ской", потому что
идет вдоль пограничной колючки. Дальше, за колючкой, контрольно-следовая
полоса, потом еще одна колючка, а та темнота за ней - уже Монголия.
- Э, Оскал, не греми так сапогами, - бормочу, передавая сигарету.
- А че? - испуганно озирается по сторонам Оскал.
- А то, погранцам кошмары будут сниться. Оскал желчно усмехается.
Минут через пятнадцать появляются убогие халабуДы предместья. Уже видно
неподалеку четырехэтажное здание общаги.
- Тихо, тихо, - говорю вполголоса Оскалу. - Здесь патрули бывают.
Он презрительно сплевывает, мол, патруль не в беретах - не патруль, но
идет осторожнее.
Подходим к общаге. Уже по окнам видно, что внутри - полная труба. И куда
только патрули смотрят? Здесь же полный потенциальный состав гауптвахты ждет
своего часа. Только подгоняй кунги с решетками и замками и грузи штабелями
губарей. Правда, пару раз проводили здесь облавы, это точно. После этих
облав на гауптвахте сидело народу втрое больше нормы - именно что сидело,
лечь им в камерах было уже негде. Авось, сегодня пронесет. Авось. А че нам,
солдатам: у нас на этом "авось" вся жизнь построена.
Заходим внутрь, переступая через бездыханное тело какого-то
чернопогонника. Из-под лестницы слышен храп синяка-бурята, но его
перекрывает доносящийся сверху гам.
Поднимаемся по заплеванным ступеням. Оскал негромко матерится,
старательно обходя пятна блевотины, чтобы не запачкать наглаженных, до
блеска начищенных сапог.
- Куда? - дергаю его за рукав.
- Второй этаж.
На лестничной клетке на Оскала сослепу налетает пьяный боец. Оскал,
надоедливо морщась, спускает его с лестницы.
Заходим на этаж. Длинный темный коридор с большим количеством дверей.
Много дурного шума, у одной из дверей двое бойцов дубасят третьего. Из
туалета доносятся нечеловеческие вопли.
Оскал довольно усмехается, оглядываясь на меня. Он весь - сплошное
предвкушение веселья. Заметив отсутствие интереса на моем лице, он
подмигивает и хлопает меня по плечу, мол, не сцы, братила, щас погуляем.
Не обращая никакого внимания на дерущихся, Оскал ударом ноги распахивает
одну из дверей. Заходим. Нас волной захлестывают яркий свет, вопли
магнитофона, духота и вонь. В комнате вокруг заставленного жратвой и
спиртным стола сбилась хренова куча - и не сосчитать сразу - народу. Сидят
друг у друга на коленях, орут, пьют, целуются, потные, глаза безумные.
- Кто такие?! - рычит здоровенный мосел-танкист.
- Хлебало завали, - отвечаю я.
- Че?! - вскакивает он, хватаясь за горлышко бутылки. - Да вы че,
уроды?!
Забыл, козел педальный, что лосей надо уважать. Оскал - даром, что
центнер с гаком, - прыгает к нему и бьет по морде. Мосел вместе с тубарем
уходит куда-то под батарею. Я хватаю первого попавшегося бойца и ляпаю его
мордой в стол. Оглядываюсь. Все, больше ни у кого нет никаких вопросов.