"Катарина Сусанна Причард. Девяностые годы ("Золотые прииски" #1) " - читать интересную книгу автора

калифорнийских золотых приисках и в Мексике. Но у него, как и у каждого из
нас, были свои хорошие стороны. Взять хотя бы случай с Пэдди Кеваном,
которого он взял, так сказать, под свою опеку после того, как Пэт Мэрфи
поколотил мальчишку, - Пэдди стащил у него табак и продал его по пути
старателям за перочинный нож и еще какое-то барахло, которое, по мнению
Пэдди, могло еще пригодиться.
Шустрый был паренек этот Пэдди Кеван. Все посмеивались над ним, когда
он увязался за фургоном Мэрфи. У Пэдди только и было, что на нем, да коробка
из-под леденцов, завязанная в тряпку. Брюки со взрослого мужчины,
подрезанные внизу и державшиеся на веревке, синяя фуфайка и бескозырка задом
наперед - словом, смех да и только! Пэт Мэрфи хотел отправить его обратно в
поселок. Пэт не желал иметь безбилетных пассажиров.
"Как тебя зовут?" - спросил Пэт.
"Патрик Алоизиус Кеван", - отвечает парнишка.
"Сколько же тебе лет?"
"На рождество восемнадцать минуло", - не сморгнув, заявляет Пэдди. Но
Пэт Мэрфи сильно усомнился в этом, и сам Пэдди потом признался, что ему
всего тринадцать или около того; судя по тому, что он рассказывал о себе,
восемнадцать никак не выходило.
"Откуда же ты взялся?"
Пэт Мэрфи чуть не лопнул со смеху, когда услышал рассказ Пэдди, и взял
его ходить за лошадьми.
Раз вечером, у костра, он заставил Пэдди рассказать, каким образом тот
очутился без работы, когда старатели двинулись из поселка.
"Мы тут, знаешь ли, все товарищи, - сказал Пэт. - Никто тебя теперь не
выдаст полиции".
Пэдди и так это отлично понимал. Он был рыжеволосый, веснушчатый, не
чист на руку и хитер, как бес, а уж дерзок и смел - кого хочешь за пояс
заткнет.
"Я служил юнгой на торговом судне "Энни Руни", - начал он. - Мы шли из
Нью-Йорка в Банбери за лесом. Когда до Банбери оставалось день или два пути,
все матросы на судне стали запасаться сухарями и собирать свои пожитки,
чтобы, как только сойдем на берег, удрать на золотые прииски. И каждый
старался узнать дорогу на Йилгарн.
А капитан догадался и бросил якорь за несколько миль от мола. Он не
намерен был терять свою команду и заявил, что будет грузиться с лихтера, а
водой и продовольствием запасется в пути. Уж и злились же матросы! Но
капитану все-таки надо было сойти на берег и явиться в контору компании, и
кто-нибудь должен был отвезти его в шлюпке.
"Эй ты, - говорит он мне - должно быть, потому, что из всей команды я
был самый младший, и вид у меня такой невинный. - Держи-ка!"
Забрал я книги и судовой журнал и иду за ним. В кармане у меня были
сухари и немножко американских денег.
Матросы знали, что видят меня в последний раз. Один парень сунул мне
еще несколько сухарей. Я положил их в карман. Сели мы в шлюпку и отъехали. И
вот мы едем - капитан Хаукинс весь в белом с золотом, такой важный, а я на
корме, держу судовые книги, посматриваю на матросов у борта и стараюсь не
смеяться. Я прямо слышал, как они чертыхаются и желают мне счастливого пути.
Но я понятия не имел, где эти самые золотые прииски и как я доберусь до них.
Только знал, что доберусь...