"Катарина Сусанна Причард. Девяностые годы ("Золотые прииски" #1) " - читать интересную книгу автора

стволах; по гребням железняка, казавшимся издали голубыми; по долине, где
дробно стучали колеса и ровнее звучали шаги через заросли акации, сандаловые
рощи, чащи терновника - в страну солончаковых земель. Приблизительно через
каждые шестьдесят миль между громадными валунами, похожими на спящих
мамонтов, попадались водоемы с пресной водой. А у подножия обнажившихся
гранитных пород лежали мочажины, где тоже можно было найти воду.
Недавно прошли сильные дожди. Время года было благоприятное: воды по
пути сколько хочешь, трава ярко зеленела. Золотоискатели шли, поднимая
облака красной пыли; над ними простиралось голубое небо. Днем солнце
нестерпимо жгло, а ночи были холодные.
- Нам некогда было посиживать у костров и переливать из пустого в
порожнее, - рассказывал Динни. - Каждый слишком спешил добраться до цели.
Прошагав целый день, человек спал, точно колода. Бывало, еще слышишь, как
позванивают колокольчики лошадей в кустах, задремлешь у тлеющего костра, и
глядь - уже светает и Мэрфи бранится, будя Олфа или еще кого-нибудь из
молодых парней, чтобы они пошли за лошадьми. Сорванец Пэдди уже кипятит
воду, и каждый готовит себе что-нибудь перекусить перед тем, как отправиться
дальше.
И когда все пускались в путь, Олф Брайрли обычно затягивал "Джона
Брауна" или еще что-нибудь, и каждый, кто как мог, подпевал, хотя голоса
наших парней скорее напоминали карканье ворон, чем пение. И другие впереди и
позади тоже подхватывали. А если они не знали, что поет Олф, они просто
горланили какую-нибудь старинную песню. Олф каждый день пел любовную песенку
в честь своей девушки. Он приехал из Виктории, когда в Южном Кресте был
самый разгар бума, надеясь как можно скорее разбогатеть и жениться.
- Красивый был дьявол, этот Олф Брайрли, такой широкоплечий да статный,
и лицо открытое, честное, - рассказывал Динни. - Впрочем, - и при этом в его
голубых глазах вспыхивала лукавая усмешка, - все мы были в то время парни
хоть куда: сил, надежд, задору - хоть отбавляй. Никогда еще на разведку не
отправлялась партия таких крепких, ладных молодцов, как те, что шагали с
первой партией по дороге в Кулгарди.
Семь дней шли они с утра до ночи. Динни неустанно ковылял впереди, хотя
нога ныла, как больной зуб, мистер Гауг по ночам стонал во сне - его так
обожгло солнцем и так были натерты ноги, что он едва мог идти. Но все равно
они поднимались каждый день на рассвете, пускались в путь вместе с фургоном
Мэрфи, упорно, автоматически шагали впереди всех и считали мили, пока первые
пятьдесят не остались позади. Затем, увидев, что они все-таки одолели часть
пути и что каждый день приближает их к желанному Эльдорадо, они
приободрились, начали шутить и болтать на ходу, а вечерами, после ужина,
покуривали, лежа у костров.
- Все-таки надо отдать справедливость мистеру Гаугу - во время этого
похода он был неплохим товарищем, - продолжал Динни. - Я видел и похуже. Он
мужественно терпел все, а это было нелегко для такого изнеженного малого,
как он.
Он, видно, понял, что хоть он и "его высокородие мистер Моррис
Фитц-Моррис Гауг", но в таком деле, как поход старателей, это ему ничем не
поможет. Правда, мы сначала звали его "мистер" и были чрезвычайно вежливы.
Однако заставляли в очередь со всеми разводить костер и кипятить котелок с
чаем. Мы это делали в отместку за миссис Гауг, потому что видели, как она за
ним ухаживала, даже дрова пыталась сама колоть, и когда мы с Олфом отбирали