"Лев Правдин. На всю дальнейшую жизнь" - читать интересную книгу автора

показался мне в ту пору вкус у хлеба горький.
Он смотрит на Сергея и, как бы оправдываясь, заканчивает со вздохом:
- Отравленный я человек, старое во мне крепко держится. Вот Игнашка
подрастет, выучится, галстук каждый день носить станет. А мне все старой
горечью отдает. Полынем...
- Философия, - проговорил Игнат.
Словно покосившись на незнакомое слово, старик осторожно осведомился:
- Это ты к чему?
Игнат пустился в объяснения и так далеко заплыл, что старик только
рукой махнул:
- Вовсе ты без смысла, Игнатий, словами кидаешься. Балалайка ты без
струн.
- Скачет кто-то, - сказал Сергей.
Далеко в степи показался всадник. Рыжий конь, высоко вскидывая ноги,
шел крупной и такой щегольской рысью, какая бывает только в том случае, если
конь хорош и чувствует ловкость всадника.
- Наездник! - заметил Сергей Зотов.
А старик Исаев от восхищения даже вскочил с места:
- Картина! - тонким голосом выкрикнул он. - Генерал! Боевская посадка!
Братцы, да это сам Андрей Боев воскрес из мертвых! Кроме него, нет у нас
таких.
Гулко ударяя копытами о землю, конь взлетел на пригорок и встал,
повинуясь крепкой руке всадника. И тут все его узнали: сын знаменитого
наездника - Роман Андреевич.
- Вот как у нас! - восхищенно проговорил Сергей и побежал встречать
приезжего. - Здорово, Роман. Ну, ты ездок, не хуже отца.
- До отца мне не дотянуться.
- Это конечно, - согласился Зотов. - И тихо спросил: - Моего батю
видели?
- Видел, и все он мне рассказал. Крутилин здесь? Пошли к нему.

13

Они вошли в просторную избу - общежитие. Здесь было чисто и пахло
свежевымытыми полами. За перегородкой, в красном уголке, сидел за столом
темноусый человек и что-то писал в толстой тетради. Синяя, еще не обношенная
рубаха топорщилась на его жилистом теле.
- О! Сам Роман Боев! - встал навстречу, широко размахнулся, крепко
припечатал ладонью ладонь и внезапно притих.
Таким запомнился Боеву Илья Иванович Крутилин, когда молодым еще парнем
вернулся домой после гражданской. Кажется, нисколько он с той поры и не
изменился, в усах разве только седина поблескивает, как росные капли.
- Уполномоченным к вам, - сообщил Роман.
- Знаю. - Крутилин кивнул на скамейку. - Садись. И ты садись, Серега.
Про твоего отца речь пойдет.
Усаживаясь, Боев сказал:
- Фома Лукич рассказал. Мастер редкий и на стройке необходимый человек.
И мы просим отпустить его по-хорошему. Закончим работу, он и сам в колхоз
вернется.
Не поднимая головы, Сергей исподлобья кинул на Крутилина быстрый