"Лев Правдин. Область личного счастья. Книга 1" - читать интересную книгу автора

- Хорошо, - согласился Петров, - начнем о деле. Нам с тобой еще долго
работать. И вот надо тебе и мне запомнить. Характеры у нас тяжелые. Прощать
не умеем. И не надо. А работать надо. Понял? На то и поставлены здесь, в
глубоком тылу. Мы кровь не проливаем...
Как бы запнувшись, он остановился на минуту, и даже показалось Дуднику,
что дрогнуло обветренное лицо Афанасия Ильича, и какая-то судорога на
секунду свела его губы. Голосом, внезапно приглушенным, он закончил:
- За нас другие проливают.
- Жена? - понял Иван Петрович.
Наступило молчание.
Дудник сказал:
- А я тут ору. Ты не обижайся.
И, махнув рукой, замолчал. Что тут скажешь? Да, наверное, и не надо
говорить.
- Не надо, - подтвердил Петров. - Переживу. Не вздумай жалеть! -
Вздохнул и закончил: - Никак мы с тобой до дела не доберемся. Обсудим. Как
дальше жить будем...

НА СЕВЕРЕ ДИКОМ

Виталию Осиповичу казалось, что он спал недолго. В доме было темно и
тихо. Он осветил зажигалкой циферблат часов. Без двадцати восемь. Утро или
вечер?
Он начал одеваться в темноте. Дверь приоткрылась, неяркий свет проник в
комнату.
В столовой за большим столом расположились мальчики. Михаил учил уроки,
Ваня лежал на столе животом, болтая ногами. Увидев Виталия Осиповича, он
испуганно заморгал глазами, поспешно сполз на стул и на всякий случай
спрятался за край стола.
Наступила тишина. Виталий Осипович спросил, где папа и мама. Михаил
обстоятельно ответил, что папа ушел в контору, а мама сейчас придет.
Тема для разговора была исчерпана. Виталий Осипович не умел говорить с
детьми. Дети. В его памяти жили скорбные образы детей, застигнутых войной.
Этого не забыть. Там он знал, что делать. Детей надо было спасать. Не щадя
ничего, даже жизни своей, - спасать.
Но тут он видел детей в совершенной безопасности. Они не нуждались в
его защите. Он невесело усмехнулся и сел к столу.
- Уроки учишь? - спросил он.
- Учу, - односложно ответил Миша.
- Это хорошо.
Снова наступила тишина. Виталий Осипович постукивал по столу пальцами и
думал, о чем бы еще спросить. Но, ничего не придумав, сказал:
- Ты, брат, не обращай на меня внимания. Мне все еще война... в глазах
у меня все, знаешь, военные всякие дела...
- Расскажите про войну, - очень серьезно попросил Миша.
- Про войну? Знаешь, не будем про войну. Там хорошего мало. Ты вот
уроки спокойно учишь, а наверное, тройки есть? Ну вот вижу, что есть.
- Одна только, - шепотом сказал Миша. - По письму.
- По письму? Это нехорошо. А я, знаешь, в одной избе ночевал. Простая
изба. Мы тогда еще отступали. И вот - ночь. Темно в избе. Солдаты спят на