"Лев Правдин. Область личного счастья. Книга 1" - читать интересную книгу автора

полу, на лавках, везде. А на печке лампочка горит, мигалочка такая, из
баночки сделана, с фитилем. Свету - как от спички. Да, брат. Это к урокам не
располагает. А дочка хозяйская при этом огоньке уроки учила. Проснулся я и
слышу - шепчет что-то про Ганнибала. А уже слыхать - пушки бьют. Завтра мы
отступим, а она про Ганнибала учит. Понимаешь? Она уроки учит, а кругом
пушки бьют...
Миша, не мигая, смотрел в одну какую-то точку на столе.
- Я теперь буду здорово учиться, - сказал он.
- Ну, вот. Так и надо.
- А девочку эту не встречали больше?
- Где же там встретишь.
- И адрес не записали?
Виталий Осипович вздохнул:
- Адреса, брат, не записал. Да и записывать нечего. Наверное, от
деревни этой ничего не осталось.
Ваня давно уже вылез из своего укрытия.
- А я вчера стакан разбил, - сообщил он.
Не понимая связи этого сообщения с рассказом, Виталий Осипович спросил:
- Ну и что?
- А пушки стеклянные разве? - вопросом на вопрос недоверчиво ответил
Ваня.
- Пушки? Нет, брат. Они стальные.
- А вы говорите - их бьют.
Миша вспыхнул. Неосведомленность брата в военных делах показалась ему
прямо-таки преступной.
- Молчи, если не понимаешь... А еще в первом классе учишься.
Виталий Осипович снова улыбнулся, но на этот раз его улыбка не
оказалась столь пугающе невеселой. Он хотел объяснить, как бьют пушки, но
стукнула входная дверь. Пришла Валентина Анисимовна.
Корнев вышел на кухню и сказал, что пойдет в контору.
Валентина Анисимовна пыталась отговорить его, но напрасно. Он
согласился только выпить чаю. Он не может сидеть. Он может только идти,
делать, ехать, но не сидеть.
Он боялся остаться один со своими мыслями, боялся безделья, ему
казалось, что если остановиться на минуту и передохнуть, то можно сойти с
ума.
На улице было темно. Невидимый мутный свет исходил от массы белого
снега, от белесоватых пятен на небе. Казалось, светится сама тьма.
Поселок расположился на пригорке. Окна сверкали множеством маленьких
оранжевых и желтых огоньков. Стружки дыма тянулись к темно-серому небу,
словно ниточки, на которых висел невидимый поселок.
Острый, как игла, луч неожиданно возник на небе. Дрогнув, он начал
таять. Но не успел он исчезнуть, как такой же второй луч возник рядом, и
вдруг сотни лучей гигантским веером развернулись в густо-фиолетовом, почти
черном небе.
Дорога морозно повизгивала под ногами. Он шел и смотрел на огненную
феерию. Он не знал, куда идти. Спросить было не у кого. Мороз давал понять,
что с ним шутки плохи.
Виталий Осипович увидел в стороне от дороги огромный и как бы
освещенный изнутри сугроб. Он подумал, что это шутки северного сияния, но,