"Ричард Пратер. Больще, чем страх" - читать интересную книгу автора

расслабиться. Но вместо того, чтобы отдохнуть, я, повстречав Амадора, гудел
с ним целую неделю. Он был на полфута ниже меня, на три года моложе, с
очень моложавым лицом округлой формы, с черными усами, под которыми сияли
ослепительно белые зубы. Его открытое, с легкой доброжелательной улыбкой
лицо располагало к себе. С поднятым в руке высоким стаканом виски со льдом
Амадор напоминал тогда херувима.
Потом я имел случай вновь встретиться с ним, когда Амадор приехал в
Южную Калифорнию. Два дня назад, в четверг, он позвонил в "Шелдон Скотт.
Расследования", мое частное сыскное бюро в Лос-Анджелесе, и попросил меня
прилететь в Мехико и встретиться с ним в воскресенье после обеда. У него
был для меня потенциальный клиент. Половину из того, что мне хотелось бы
предварительно выяснить, из нашего разговора я так и не узнал. А из того,
что гид сбивчиво сообщил мне по-английски, я понял, что какая-то очень
богатая женщина, миссис Лопес, попала в неприятную историю, и Амадор хотел,
чтобы я помог ей. По всей вероятности, он посоветовал миссис Лопес не
обращаться к местным сыщикам и заверил ее, что лучше меня с ее проблемами
никто не справится. В подробности этого дела меня собирались посвятить
завтра, когда я и Амадор должны были встретиться с попавшей в беду
женщиной.
В телефонном разговоре гид-переводчик почему-то упомянул коммунистов,
и это слово прочно засело у меня в голове. Он знал, что в Штатах мне
пришлось расследовать ряд дел, в которых были замешаны коммунисты. Отслужив
войну в военно-морском флоте США, я занялся частными расследованиями и
теперь, в мирное время, выявлял различного рода правонарушителей. Не
удивительно, что мне пришлось столкнуться и с коммунистами. Это Амадору
было известно, но по телефону он так и не сказал, каково их участие в деле
миссис Лопес. Естественно, что по этому поводу меня мучило любопытство.
Правда, в настоящий момент я мучился больше всего одним вопросом: смогу ли
я когда-нибудь покинуть стены этой мексиканской Бастилии?
А шанс оказаться на свободе у меня был. Хотя и совсем маленький.
Из Лос-Анджелеса я прилетел в пятницу вечером, рассчитывая, прежде чем
в воскресенье приступить к делу миссис Лопес, освежить свои воспоминания о
мексиканской столице. Так что после регистрации в отеле "Дель Прадо" я
спустился в красивый гостиничный бар "Никтеха". Там я познакомился с очень
приятной компанией прибывших в Мексику на отдых американцев: доктором
Джеральдом Баффингтоном, его хорошенькой дочерью Бафф и девушкой, такой,
что пальчики оближешь, по имени Моник Дюран. Мы сразу понравились друг
другу, и я пригласил их отужинать сегодня в отеле "Монте-Кассино". И вот,
именно после этого ужина, я и сказался в тюрьме. Перед тем как полицейские
поволокли меня в машину, я прокричал Моник, чтобы та позвонила Амадору
Монтальбе, чей номер был в телефонном справочнике. Теперь мне приходилось
уповать только на то, что девушка меня услышала, что она дозвонилась до
Амадора, и что у того по случаю оказалось с десяток динамитных шашек, чтобы
разнести стены этой мексиканской каталажки и вызволить меня. Да, слишком
много "если", но ни на чью помощь, кроме как со стороны Амадора, я
рассчитывать не мог. Мне ничего не оставалось делать - только ждать, и я
улегся на тюремную койку, отдав свое тело на растерзание клопам.
Спустя полчаса, в семь вечера, в сопровождении незнакомого
полицейского в тюремном коридоре появился Амадор. Он с удивлением уставился
на меня сквозь дверное оконце, покачал головой и несколько раз прищелкнул