"Тим Пауэрс. Ужин во Дворце Извращений " - читать интересную книгу автора

больше сегодня - ни пива, ни чего еще, понял, парень?
Он собрался было дать знак играть "Всем охота по-смолить мой бычок", но
вспомнил, что ее сегодня уже исполняли, и начал вместо этого "Пьян один".
Фанданго тяжело вздохнул. Да посмотри ты на это с другой стороны,
Томми, подумал Ривас: следующий исполнитель, которого они затянут сюда,
скорее всего не сможет играть ничего, кроме скрэпа или баг-уока.


Глава 2


Каким-то непонятным образом небо, синевшее сквозь неостекленные окна,
делало комнату Зубовещательницы еще запущеннее. Да и сама Зубовещательница,
решил Ривас, мало чем отличалась от загромоздившей ее комнату рухляди, не
натыкаться на которую требовало изрядной ловкости. Да, подумал он, в
окружении всех этих картин, склянок со снадобьями, истлевших книг и деталей,
недоступных пониманию древних машин она кажется маленькой иссохшей мумией.
Нижняя челюсть ее словно по небрежности таксидермиста отклячилась от
остальной части лица, словно застыв в беззвучном крике.
Мумия, в которой, как он добавил про себя, услышав ее булькающий голос,
поселилась говорливая мышь. Несмотря на владевшие им раздражение и усталость
от почти бессонной ночи, Ривасу пришлось сделать над собой усилие, чтобы не
засмеяться. От этого голова его заболела еще сильнее.
Он покосился на соседний стул. Ирвин Бёрроуз сидел, подавшись вперед и
с волнением вглядываясь в неподвижную, брызгающую слюной старуху. Это
удивило Риваса: он полагал, что настойчивое требование Бёрроуза перед
выходом Риваса на поиски посетить Зубовещательницу было всего лишь
формальностью, данью традиции - вроде того, как "прогревают" телегу холодным
утром, прежде чем тронуть лошадей. Однако старый финансист явно верил карге
с истовостью безмозглой деревенщины, выслушивая невнятные рассуждения о том,
какие окрестности благоприятнее, а какие бесполезны для поисков, судя по
расположению звезд.
При мысли об этом Ривас ощутил себя так, будто его подставили. Ну же,
думал он, ты ведь один из богатейших людей в Эллее, можешь видеть всю фальшь
происходящего, если я могу...
Он откинулся на спинку стула и выглянул в окно. День выдался солнечный,
но лужи от ночного дождя еще не просохли. На западе зеленела лента южных
ферм, но южнее уже не было ничего, кроме пустых полуразрушенных зданий,
чего-то среднего между городским пейзажем и пустыней. Единственными
движущимися объектами здесь были подгоняемые ветром шары перекати-поля да
редкие фигуры мародеров, слишком слабых, чтобы далеко уходить от городских
стен. Еще южнее поблескивала полоска порта Сан-Педро. А дальше, как он знал,
находился Лонг-Бич-Айленд и открытое море, по берегу которого не было ничего
вплоть до устья Санта-Аны, где располагался Ирвайн.
Надеюсь, подумал он, мне удастся найти ее прежде, чем они заберутся так
далеко в том направлении. Он поежился, вспомнив одно неудачное избавление,
когда он оказался совсем близко от высоких белых стен Священного Города
Сойера в Ирвайне. Никогда, с уверенностью подумал он, ни за что не хочу
снова оказаться в этом распроклятом месте. Все было бы и вполовину не так
хреново, если бы я и вправду почти не верил в то, что он кто-то вроде