"Тим Пауэрс. Ужин во Дворце Извращений " - читать интересную книгу автора

мессии. Папаша, помнится, клялся и божился, что собственными глазами видел,
как в ночь сойерского озарения, тридцать с гаком лет назад, небо украсилось
фонтаном звездного дождя. Даже враждующие с ним религии признают, что он,
прежде чем удалиться от мирской жизни, несколько раз воскрешал людей из
мертвых... хотя, конечно же, эти враждующие с ним религии утверждают, что
без помощи Сатаны тут не обошлось.
Луч утреннего солнца протянулся полоской по стене, и когда Ривас снова
посмотрел на старуху в углу, он увидел, что лицо ее теперь освещено, а в
открытом рту поблескивают приклеенные к зубам кусочки металла. Ривас
понимал - а Бёрроуз, похоже, нет, - что это всего лишь дешевая имитация, что
настоящее зубовещание достигается только с помощью маленьких металлических
пломб. Время от времени люди с такими пломбами заявляли, что слышат у себя
во рту чьи-то слабые голоса, но, по их же словам, это происходило очень
редко и только на горных вершинах; к тому же Ривасу не доводилось слышать ни
об одном подобном подтвержденном свидетелями случае на протяжении последних
десяти лет.
Зато на людской вере в зубовещание можно было хорошо нажиться.
Ривас не удержался и зевнул - вышло так, что они со старухой зевали в
унисон, - но поспешно закрыл рот, поймав на себе свирепый взгляд Бёрроуза, и
заерзал, пытаясь устроиться на стуле поудобнее. Минувшей ночью он отказался
от попыток заснуть после того, как приснившаяся ему Урания заставила его
едва ли не выскочить из постели. Только-только пробило три. Остаток ночи он
провел на крыше своего дома, выдумывая и репетируя на пеликане самые
безумные импровизации на тему "Пети и Волка".
Возможно, именно из-за явного его безразличия к происходящему старая
Зубовещательница немного прикрыла рот, шаркая ногами, проковыляла к шкафу и,
уронив в нем несколько предметов, достала оттуда желтый пластмассовый
телефон. Она пару раз встряхнула трубку, и в ней что-то зажужжало и
защелкало. Хмуро косясь на Риваса, она зашептала что-то в трубку.
Несколько минут он пытался прислушиваться к ее бормотанию - интересно
ведь, что сообщают о тебе миру духов. Однако прерванный сон не отпускал его
подобно слабому, неприятному запаху, на который можно не обращать внимания,
но который напоминает о себе, стоит тебе пошевелиться. В конце концов он со
вздохом сдался и перестал отгонять воспоминание.
Урания приснилась ему стоящей на коленях в длинном ряду людей. Судя по
окружению, дело происходило в типичном гнездовье Соек - в небольшой комнате
какого-то полуразрушенного здания, заваленной не представлявшим интереса для
мародеров хламом. Священник - известный как сойер, ибо при исполнении
причастия тот превращается в подлинное, буквальное воплощение Мессии, самого
Нортона Сойера, - шел вдоль цепочки коленопреклоненных людей, задерживаясь
перед каждым ровно настолько, чтобы дотронуться до его или ее лба.
Каждый из тех, до кого он дотронулся, реагировал на его прикосновение,
по меньшей мере содроганием; многие же падали, корчась в судорогах. Ривас
очень отчетливо помнил свое собственное первое причастие - как двигался
вдоль цепочки, приближаясь к нему, священник, как он думал про себя, что
означает такая реакция: истерию или просто кривляние... а потом сойер
подошел к нему и дотронулся до его лба, и физическое потрясение оглушило
его. Он очнулся, лежа на полу, только через полчаса - с больной головой,
весь разбитый, ничего не соображающий.
Ему приснилось, как сойер подошел к Урании и прикоснулся к ней, и она