"Тим Пауэрс. На странных волнах" - читать интересную книгу автора

под стук топоров, освобожденных от лесов.
К концу месяца, сказал он себе, я смогу добраться до Кингстона,
получить кредит, после чего наведаться с визитом в Порт-о-Пренс, в...
фамильное поместье.
Теперь, когда он увидел яркие цвета западных небес, морей и островов,
он уже не чувствовал того недоумения, как тогда, когда впервые увидел
рисунок в письме, которое отыскал его поверенный: широкие веранды и окна
большого дома Шанданьяков в Порт-о-Пренсе, с раскачивающимися по ветру
пальмами, зарослями гигантских папоротников на заднем плане, пролетающей
над крышей стаей попугаев; все это теперь казалось гораздо более
достижимым, реальным и осязаемым, ничуть не похожим на изображения
фантастических поселений на Луне.
После смерти старого Франсуа Шанданьяка, его отца, поверенный Джона
отыскал до сих пор неизвестного Джону кузена в городе Байонна, и этот
кузен передал ему пачки писем от тетушки с Гаити, где - как Джон всегда
смутно помнил - жили его дед и дядюшка. Эти письма, а затем и изыскания в
лабиринтах актов, записей смертей и браков, отказов от права наследования
и заверенных судом завещаний в конце концов пролили свет на ситуацию,
которая заставила Шанданьяка расторгнуть помолвку с дочерью преуспевающего
торговца углем, оставить свой пост в фирме текстиля и купить билет на
"Кармайкл", чтобы отправиться в другое полушарие: Джон узнал, что,
оказывается, дедушка на Гаити, умерший в 1703 году, завещал своему
старшему сыну Франсуа, отцу Джона, дом, плантации сахарного тростника и
весьма приличную сумму, и что сводный брат Франсуа, Себастьян, тоже
проживавший на Гаити, представил поддельные документы, свидетельствующие о
смерти старшего брата.
В результате своего мошенничества Себастьян унаследовал поместье, а
Франсуа Шанданьяк, даже не имея представления о свалившемся на него
наследстве, продолжал из года в год давать представления, постепенно
нищая, пока не умер в полном одиночестве, без гроша в кармане. По сути,
его дядя не только ограбил своего брата, но и убил его.
Джек налег на весла, словно это могло приблизить его к ненавистному
дядюшке. Ему вспомнился разговор с хозяйкой убогой гостиницы, где умер его
отец. Джон Шанданьяк отправился туда, как только получил известие о смерти
отца, и щедро поил старуху тягучим голландским джином, пытаясь заставить
сосредоточиться на бродячем кукольнике, чье тело снесли по лестнице ее
гостиницы четырьмя днями раньше. Она наконец вспомнила это маленькое
происшествие.
- Ah, oui, - сказала она, улыбаясь и кивая. - Oui. C'etait impossible
de savoir ci c'etait le froid ou la faim(3).
Его отец либо насмерть замерз, либо умер с голоду, отметил про себя
Джон тогда, и никто в этой грязной лачуге даже не знает, от чего именно.
У Джека Шэнди не было ни планов, ни идей - как поступить, когда он
доберется до Порт-о-Пренса. Хотя он и прихватил с собой свидетельство о
смерти отца для французских властей на Гаити, однако поверенный
предупредил его, что предъявить обвинение жителю другой страны,
находящейся в другом полушарии, практически невозможно. Поэтому Шанданьяк
и решил сам отправиться туда, где жил его дядя Себастьян. Он мог только
догадываться, с какими проблемами ему придется столкнуться: ведь ему,
иностранцу, предстояло предъявить уголовное обвинение, нанять местного