"Луи Повель, Жак Бержье "Утро магов" (Посвящение в фантастический реализм) [V]" - читать интересную книгу автора

Между тем я задыхался в замкнутости своей мысли. Перед этим человеком я
чувствовал себя порой бесплодным и зыбким мелким интеллигентом; и порой
случалось, что мне хотелось быть похожим на него, думать гак же широко, как
он. Вечерами, сидя на углу его портновского стола, я доводил до предела наши
противоречия, провоцировал его, втайне желая быть побежденным и
изменившимся. Но вспыльчивость, которой помогала и усталость, возбуждала его
против меня, против судьбы, которая дала ему великую .мысль, но не позволила
вложить ее в этого сына с противоречиями в крови, - и мы расставались с
гневом и болью. Я возвращался к своим размышлениям и своим книгам. Он
склонялся над тканью и вновь брался за иглу под лампой, которая высветляла
его волосы в желтый цвет. Из своей постели-клетки я долго слышал, как он
шептал и бранился. А потом вдруг принимаются тихо насвистывать первые такты
Оды к Радости Бетховена, чтобы сказать мне издали. что любовь всегда
возвращается к близким. Я думаю о нем почти каждый вечер, вспоминая часы
наших былых споров. Я слышу этот шепот, эту брань, которая заканчивалась
пением, оцениваю по достоинству этот исчезнувший великий полет мужественной
мысли.

Прошло уже двенадцать лет с тех пор, как он умер. Мне вот-вот исполнится
сорок. Пойми я его, когда он был жив, я бы направил ум и сердце в гораздо
лучшую сторону. Я бы не переставал искать. Теперь, после долгих блужданий, я
иду по его пути, - после блужданий, нередко опустошавших меня, и после
опасных заблуждений. Я мог бы гораздо раньше примирить вкус к внутренней
жизни с любовью к меняющемуся миру. Я мог бы гораздо раньше, - когда силы
мои еще были свежи, - более действенно перебросить мост между мистикой и
современным духом. Я мог бы чувствовать себя религиозным и. одновременно,
солидарным с великим порывом истории. Я мог бы гораздо раньше обладать
верой, любовью к людям и надеждой.

Эта книга подводит итог пяти лет исследований во всех областях знания, на
границе науки и преданий. Я устремился в это предприятие, которое явно
превосходило мои силы, потому что не мог больше противиться теперешнему и
грядущему миру - моему миру. Но всякая крайность озаряет. Я мог бы куда
быстрее найти путь общения со своей эпохой. Хотя, подходя к завершению
своего начинания, я надеюсь, что не совсем запоздал. С людьми случается не
то, чего они заслуживают, а то, что им соответствует. Как завещал Рембо,
которым я увлекался в юношеские годы, я долго искал "истину в душе и теле".
Мне это не удалось, в погоне за Истиной я потерял контакт с маленькими
правдами, которые могли сделать меня если не сверхчеловеком моих тогдашних
желаний, но хотя бы лучшим и более цельным, чем я стал. Тем не менее, я
узнают о глубинном поведении ума, о различных возможных состояниях сознания,
памяти и интуиции - драгоценные вещи, о которых я не мог бы узнать иным
путем и которые должны были позднее позволить мне понять красоту - а по
существу, революционность - современного духа: вопрос о природе сознания и
настойчивая необходимость трансмутации интеллекта.

Когда я выполз из своей йоговской пещеры, чтобы окинуть взглядом этот
современный мир, который я знал, не зная, - я с размаху наткнулся на
чудесное. Мое реакционное обучение, часто полное гордыни и ненависти, было