"Дана Посадская. Возвращение карнавала" - читать интересную книгу автора

бессчетное множество лет, проведенных Шарлоттой у окна в объятиях старого
кресла.
Когда-то она была странным ребенком. Как смерч, как водопад, как
бенгальский огонь - стремительный и безжалостный. Уже тогда она любила
одиночество - и уносилась в густой заброшенный лес - царство мха, опавших
сосновых игл и зеленых теней, - или на берег рокочущего моря, лизавшего
грязно-желтым языком прибрежные камни и впадавшего в небо так же неизбежно,
как впадали в него все окрестные реки.
Однажды родители Шарлотты взяли ее с собой в поездку. Она не хотела. Ее
заставили. Всю дорогу она сидела, сжавшись в комок, и ярость искрила в ее
глазах электрической дугой.
Машина разбилась.
Родители Шарлотты погибли на месте. Сама она осталась жива - но лишь
наполовину. Ее ноги больше ей не подчинялись. С тех пор она и замерла навеки
у окна в неизменном кресле-качалке - хрупкая, точно сплетение ивовых прутьев
и неподвижная, как скульптура.
Шарлотта ни в чем не нуждалась, ни в чем не знала отказа. Ведь у нее
была Нина - ее старая няня. Нина не просто любила Шарлотту - она ее
боготворила. Матильде порой казалось, что та ужасная трагедия подарила Нине
бессознательную радость, - ведь теперь Шарлотта принадлежала ей одной и была
навеки беспомощна, как младенец.
Принадлежала? Нет, это было не так. Скорее, Нина принадлежала Шарлотте.
Ее любовь была любовью собаки - любящей слепо и безраздельно и находящей
высшее счастье лишь в угождении прихотям хозяина.
Как-то Шарлотта сама об этом сказала - вскользь, - она не считала Нину
достойной темой для разговора. Матильда возмутилась.
Шарлотта, как ты можешь сравнивать Нину с собакой?!
Шарлотта свела свои темные брови.
Ты права, пожалуй. Нина намного удобней собаки. Разве собака смогла бы
кормить меня и купать?
Матильда содрогнулась, но промолчала. Она давно привыкла к цинизму
Шарлотты. Шарлотта вновь повернулась к окну, впилась глазами в серую дымку -
словно ища среди облаков и вечерних теней вход в другой мир, где не будет
Матильды, Нины, собак, плетеного кресла, держащего в плену ее бесполезное
тело - не будет самого этого тела, неспособного даже подняться... А будет
огонь ее глаз - то серых, то черных; звезды на небе, холодные ногти
северного ветра, влажное пламя росы на спящих лугах и дикий полет - как
тогда, когда машина потеряла управление и неслась в никуда, как комета,
упавшая с неба...


3

- Ты одна, - произнесла Шарлотта. - Это радует.
Матильда вспыхнула и прикусила губу.
- Ян...
- Ян? Да, кажется, именно так зовут твоего любезного брата. Надо
сказать, это очень стесняет - когда он приходит вместе с тобой, мнется в
углу, что-то бормочет, пока, наконец, не соблаговолит уйти. Кстати, у него
безумно длинные руки, почти как у гориллы, - ты не находишь?