"Дана Посадская. Возвращение карнавала" - читать интересную книгу автора

руки. Кто-то... она огляделась. Но увидела только случайных прохожих,
ничтожных, как капли дождя, пролетавшие мимо.
Но кто же тогда следит за ней неотступно? Чьи шаги шелестят по пылающей
мантии осени?
Словно невидимые ангелы взлетают над низкими крышами, над умирающими
влажными деревьями. Но разве ангелы смеются так жестоко? И разве они пахнут
сыростью, пеплом и кровью?
Кровь... Афиша... красное на черном... или черное на красном? Она не
помнила.
Тени кружили вокруг, издеваясь, плясали по небу, по мостовой, по стенам
домов. Странно, они не мешали идти, напротив, как будто толкали ее,
принуждая двигаться дальше, почти что тянули за платье и за волосы.
Нет, тени исчезли, их не было вовсе. Просто пьяный осенний воздух и
темнота, ползущая из-за углов. Темнота... но почему так темно, ведь еще
совсем рано? Нет, не темно, ей показалось. Это иллюзия. Мир иллюзий - так
там было написано, верно? Карнавал... Какое ей дело до карнавала, разве она
малый ребенок? Все это вздор, ей пора. Пора к ее тайне, к той, которая
ждет... но не ее, не Матильду. Пора к Шарлотте.
Шарлотта...


2

Матильда увидела Шарлотту еще с улицы. Сразу. Как всегда. Как вчера,
как неделю назад - как год - или три - или десять...
Рассохшаяся рама фонарного окна - и в ней - картина? Нет, застеколье
поглощало краски, выпивало жизненные соки. Всего лишь рисунок тушью по
стеклу - склоненные плечи; острый, как жало, подбородок; пышная тень волос.
Заметила ли она Матильду? Трудно сказать. Быть может, да, но, скорее,
нет. Как-то Матильда пыталась смотреть в окно вместе с ней - и поняла, что
Шарлотта не видит то, что видят другие. Ни собаку, с жирной и черной
лохматой спиной, деловито бежавшую вдоль тротуара. Ни пожилого джентльмена с
тростью и роскошными белыми усами, приподнявшего галантно котелок при виде
двух юных особ в окне. Матильда ему улыбнулась; Шарлота смотрела,
сощурившись, сквозь него, как будто он был досадной помехой. Влюбленная
парочка, намертво сплетенная, медленно прошествовала мимо, клонясь то и дело
к каждой стене. Шарлотта мазнула их легким взглядом и губы ее - вернее, лишь
левый угол, - искривило презрение.
Она вообще не смотрела вниз, на тротуар, по которому двигались люди, на
мостовую, где дребезжали машины. Она жадно впивалась глазами в небо. То
голубое, то пепельно-серое, то беспримесно черное, оно меняло цвет с каждым
часом, и вместе с ним менялись глаза Шарлотты. Она жадно выпивала жалами
зрачков даже редкие и узкие просветы лилового между домами напротив. Сами
дома и те, кто в них жил, нисколько ее не трогали. Сгори они - и она бы лишь
улыбнулась. Они мешали ей видеть небо.
Ясное небо, как синяя кровь; свинцовое небо; небо, оплетенное нитями
звезд, словно призрачным белым плющом... Она словно ждала от него какого-то
знака, не усомнившись ни на секунду.
Поздним вечером лицо Шарлотты казалось Матильде отражением луны в
темном стекле. Такой призрачно белой была ее кожа, не знавшая солнца