"Дана Посадская. Возвращение карнавала" - читать интересную книгу авторадоктор. - Это отдаляло ее от нас, от живых. Проводило границу. Делало ее
другой... Да, хотелось закричать Матильде, да. Все верно, каждое слово. Она сама, сама мне это говорила. А я не понимала. Ничего не понимала. Она ненавидела свое тело. Она хотела вся оказаться за этой границей - и смотреть на нас, обычных смертных, как сквозь стекло. Она бы убила себя, если... если бы только знала, что дух ее будет жить. И если Карнавал смог это ей дать... - Доктор сжал зубы. Лицо его стало жестким. - Ее не спасти, Матильда. Говорю же, она всегда была мертвой. Она принадлежит им с самого рождения. Она кукушонок в чужом гнезде, подкидыш эльфов, все что угодно. Она одна из них, плоть от плоти... вернее, дух от духа. Их, эту нечисть она поджидала, сидя у окна. Нет! - Матильда очнулась. - Нет! Это неправда, неправда! Шарлотта не такая! И они не такие! - Она всхлипнула, зажала горящие щеки руками и, задыхаясь, вырвалась в ночь, в дождь, в темноту. Туда, где ждал, неизбежный, точно могила, дом Шарлотты, замок Шарлотты, обитель Шарлотты. Ее Шарлотты... Черной невесты, укрытой фатой из огненно-рыжих волос. Сказавшей "да" без колебаний и шагнувшей во тьму, чтобы возлечь на алом сафьяне с тем, кто сжимает сейчас ее пальцы тонкой рукой в перчатке из белого шелка... 11 Матильда вошла. Нина лежала на своей кровати. Она спала. Спала, вольготно раскинувшись, простынях и удушливых перинах. Матильда вздохнула, ощущая на лбу капли ртути - холодную испарину. Нина спит. Конечно, она спит. Уже поздно. Очень поздно... Она шагнула вперед - и ноги подогнулись, примерзая к полу. Что-то было в воздухе... что-то, от чего ее сердце съежилось, как загнивший, иссохший плод. Она не могла смотреть. Не могла отвести глаза. Нина лежала с улыбкой на лице. Спокойная улыбка, уютно взрыхлившая размякший старческий рот. В углу ее рта отпечаталась ямочка - словно вырезанная ножом. Глаза Нины были полуоткрыты. Они стали белыми, почти прозрачными... Черные тусклые зрачки виднелись из-под липких морщинистых век. А горло... Горло Нины было разорвано. Вся шея измазана красным. И кровь, чернея и густея на глазах, еще стекала, капала в белую мякоть подушек. Она умерла счастливой... Это сказал голос. Голос за спиной у Матильды. Нежный и вкрадчивый. Ласковый голос, тающий в воздухе. Чей это голос? Она не вздрогнула. Не обернулась. Она смотрела на собственные руки. Откуда в них этот край простыни? Ее пальцы оставляли на ткани серые подтеки. - Я сделала это ради нее, - продолжал неумолимо голос. Матильда смотрела на желтую кожу в рытвине перины. Ей казалось, этот голос - шелковое лассо, накинутое ей на шею. Все туже и туже, и коченеют руки... - Она не смогла бы жить без меня. Так было лучше. Поверь... Матильда. |
|
|