"Дана Посадская. Возвращение карнавала" - читать интересную книгу авторане церемонясь, оттолкнул опешившую Нину и стиснул поникшие плечи Матильды.
- Девочка моя, послушай... Это очень важно. Держись подальше от этого дома. - Почему? - Она вырвалась. Она не хотела слушать. - Неважно почему. Слушай меня, поняла? - Ей показалось, что он сейчас даст ей пощечину. - И не подходи к Карнавалу, ты слышишь, Матильда? Не подходи к Карнавалу! - Я не понимаю. - Она понимала. - Твой брат... - доктор помолчал. - Я не хотел тебе говорить, но... другого выхода нет. Ты должна знать, Матильда. - Знать что? - Она не хотела знать. Не от него. Ей хотелось оттолкнуть его, так же, как он оттолкнул сейчас Нину. Хотелось бежать наверх, ворваться в комнату Шарлотты. Шарлотта, что ты знаешь о любви? Что у тебя на шее под шарфом? Шарлотта, кто выбросил из окна моего брата? - Матильда, - доктор тряхнул ее изо всех сил. Ей захотелось плюнуть ему в лицо. - Матильда, послушай. Ты должна это знать. Это я осматривал тело Яна. Так вот... у него была сломана шея, это чистая правда. Но умер он не от этого. Когда он упал из окна, в его теле не было ни капли крови. 8 Куклы летят в картонные коробки, сдернут и скомкан тяжелый бархатный занавес. Мы любуемся собой в разбитых зеркалах, мы ломаем каблуками ледяную корку на небе и на гниющем лугу... в небе... Оставьте нас, наконец! Мы довольно трясли перед вами, как погремушками, обгоревшими изрезанными душами. Отпустите нас в нашу темноту, в наш черный рай, где херувимы со стеклянными ногтями листают пожелтевшие крошащиеся книги. Мы устали любить вас и ненавидеть, устали играть перед вами - и вами... Уходите в могилы, где вам и место, а мы пойдем дальше, своими проклятыми окольными путями, то утопая по горло в болоте, то танцуя и срывая с неба пунцовые лилии...Из праха к могиле, которая нас не примет. Поиграй мне на скрипке из красного дерева, мой музыкант с серебряными томными глазами. Тебе ведь известно, как я люблю стоны скрипки и красный цвет. Или, если хочешь, сядь за орган и взорви его болезненными хрипами этот луг и твердое серое небо. И мне будет так страшно и так нестерпимо, я буду танцевать и убивать, и снова танцевать... Что мне еще остается? Но разве этого мало? ...А вот и она, жалкая серая мышка, проворно бегущая прямо в мышеловку. Сколько можно, глупое дитя, потерявшее все, как и было обещано? Она торопится прямо туда, к склепу, где ее уже ждут с нетерпением. Она качается, словно лунатик, на краю смертоносной пропасти. Эта пропасть уже пробудилась, уже раскрывается ей навстречу, как холодное черное лоно. Всего лишь один неверный шаг... Хотя, что в этом мире верно, а что неверно, когда впереди полнолуние? Смешная малышка, ты ищешь ответ, ты упиваешься собственным мужеством, хотя все внутри тебя иссохло и скукожилось от ужаса. Но, видишь ли, мы не даем ответов. Сколько можно тебе повторять? Мы ничего не даем - |
|
|