"Дана Посадская. Возвращение карнавала" - читать интересную книгу автора

лишь отнимаем. Мы обрываем лепестки цветов, гасим свечи и поджигаем дома.
Пропустите ее, господа, укройтесь за шатрами и деревьями. Не стоит
пугать еще больше того, кто и так превратился в желтый сочащийся сгусток
страха. Джентльмены-шакалы в черных полумасках, пропустите даму, будьте
вежливы. Отоприте дверь, - но так, чтобы она вас не заметила. Аудиенция
вот-вот начнется. Приготовьте его высочеству черный плащ на кровавой
подкладке и перчатки белые, как его кожа. Зажгите все факелы, развесьте
паутину.... Готово? Прекрасно, она уже там. Ваше высочество, скоро ваш
выход.


9

Сердце Матильды безумно стучало... Нет, ложь, нелепость. Сердце
Матильды не стучало вовсе. У нее не было сердца. Вместо него в глубине ее
тела открылась черная дыра с рваными краями, из которой капля за каплей
сочился зеленый яд.
Она шагнула к гробу... Нет, снова не так. Что подломилось где-то внизу,
пол качнулся, и прозрачная крышка гроба оказалась прямо у лица, - так
близко, что она ощутила на омертвевших губах горьковатый стеклянный холод.
Лица Матильда не видела - и не должна была видеть. Если она посмотрит
ему в лицо, она никогда, никогда не сделает это. Не сделает то, что должна.
Должна... Это слово было так нелепо, так грубо и наивно в этом месте, в
этом осколке пространства и времени, полном пляшущих теней и едкого
радужного дыма.
Ключ торчал из замочной скважины как безобразный искрошенный зуб. Он
повернулся с трудом... но повернулся.
Она взялась обеими руками за крышку.
Где-то далеко внизу, так, что не хватало ни вздоха, ни взгляда, рычал и
пенился водоворот. И она должна была броситься в него, как камень, как
птичье перо. И ничто, никто и ничто на свете, не способно было это изменить.
"Прикосновение к спящему вампиру смертельно опасно для вас"...
Она рванула крышку наверх. А затем, зажимая зубами разрывающий грудь на
куски то ли стон, то ли крик, вцепилась пальцами в тонкую белую руку.
Водоворот сомкнулся и поглотил ее тело. Перед глазами загустела вязкая
чернота.
Рука была неподвижна.
Матильда разжала зубы, разлепила веки. Рука не была холодной. Нет, она
была... даже теплой. Она нагрелась от ее тепла. Это был... это был воск.
Несколько секунд она сидела неподвижно. Затем подняла лицо, огляделась
вокруг влажными от слез глазами. Ей казалось, что стены расступаются, нет,
рассыпаются в прах, и все, все заливает кипящий солнечный свет. И нет
ничего, нет сырого мрачного склепа, нет нелепого гроба с восковой
разряженной куклой. А есть только солнце, и небо, такое светлое и чистое, с
чуть заметными вздохами белых облаков. Небо и солнце, вечное утро, а ночи не
будет, не будет, не будет никогда!
- Не настоящий, - прошептала она. - Ненастоящий, ненастоящий. Ничего
настоящего.
- Вы совершенно правы, юная леди.
Змея скользнула по плечу Матильды и зашипела ей в ухо. Нет, не змея.