"Кэтрин Энн Портер. Полуденное Вино" - читать интересную книгу автора

потому что у нас там запущено с ним совместно небольшое дельце. Ну и
сроднился я вроде как с теми местами.
- Что же он отмочил? - спросил мистер Томпсон, снова с очень неприятным
чувством.
- Э, пустяки, не о чем толковать, - игриво отозвался мистер Хэтч. -
Копнил в один прекрасный день сено на лугу, сбрендил и всего-то навсего
проткнул насквозь вилами родного брата, вдвоем они работали. Собирались его
казнить, ну а после обнаружилось, что это он, как говорится, сбрендил от
жары, и посадили в сумасшедший дом. Только-то и делов, больше он ничего
такого не позволял. Нет причины всполохнуться, ха-ха-ха! - сказал и, вытащив
свой острый нож, стал отпиливать себе кусочек жвачки так бережно, точно
резал сладкий пирог.
- Хм, - молвил мистер Томпсон. - Это новость, не скрою. Да, знаете ли,
новость. И все-таки, я скажу, наверняка его чем-нибудь довели. Иной даже
взглянуть умеет так, что, мнится, убил бы его до смерти. Почем знать,
возможно, братец его был распоследний ползучий сукин кот.
- Брат собирался жениться, - сказал мистер Хэтч, - ходил по вечерам
ухаживать за своей любезной. Затеял раз исполнить ей серенаду, взял у
мистера Хелтона, не спросясь, губную гармошку - и потерял. Новехонькая была
гармошка.
- Страсть как высоко ставит эти свои гармошки, - сказал мистер Томпсон.
- Ни на что больше не тратит деньги, а новую гармошку, глядишь, и купит. У
него их в хибарке, надо быть, десятка полтора, всяческих сортов и размеров.
- Брат не пожелал купить ему новую гармошку, ну а мистер Хелтон, как я
уже говорил, и пырни брата вилами, недолго думаючи. Ясно, что не в своем был
уме, коли мог эдак взбелениться из-за сущей малости.
- Похоже, что так, - нехотя сказал мистер Томпсон, досадуя, что
приходится хотя бы в чем-то соглашаться с этим назойливым и неприятным
человеком. Он просто не помнил случая, чтобы кого-нибудь так сильно
невзлюбил с первого взгляда.
- Вам, поди-ка, набило оскомину из года в год слушать одну и ту же
песню, - сказал мистер Хэтч.
- Да приходит изредка в голову, что не вредно бы ему разучить новую, -
сказал мистер Томпсон. - Но не разучивает, стало быть, ничего не попишешь.
Песенка, тем более, славная.
- Мне один скандалавец объяснил, про что в ней поется, почему я и знаю,
- сказал мистер Хэтч. - То место, особенно, насчет выпивки - что ты ее всю,
какая есть при себе, прикончил до полудня, столь у тебя расчудесно на душе.
У них, в шведских странах, никто носу не кажет из дому без бутылки вина, по
крайности, я так понял. Хотя это такой народ, наплетут тебе... - Он не
договорил и сплюнул.
От мысли о выпивке в такую жарищу мистера Томпсона замутило. От мысли,
что кому-либо может быть хорошо в такой денек, как сегодня, к примеру, его
сморила усталость. Зной терзал его нестерпимо. Брюхан, казалось, прирос к
пеньку, грузно обмякнув на нем в своем мешковатом, темном, влажном от пота
костюме, пузо его обвисло под штанами, черная фетровая шляпа с широкими
полями съехала на затылок с узкого лба, багрового от потницы. Эх, пивка бы
сейчас холодненького, думал мистер Томпсон, вспоминая, что на погребе давно
уже остывают в бочажке четыре бутылки, и его пересохший язык вожделенно
скорчился во рту. Только этому паршивцу от него ничего не дождаться, даже