"Кэтрин Энн Портер. Тщета земная" - читать интересную книгу автора

отец. Он проделал всю дорогу из Техаса, чтобы их навестить. Увидав его,
Мария с Мирандой было запрыгали, но тотчас замерли, отрезвленные недоверием.
Повезет ли он их на скачки? Если повезет, они ему очень рады.
- Добрый день, - сказал отец, целуя их в щеки. - Вы хорошо себя вели?
Сегодня в Креснт-сити скачки, дядя Габриэл пускает свою кобылу, и мы все
поедем и поставим на нее. Вы довольны?
Мария, ни слова не говоря, надела шляпу, но Миранда выпрямилась и
сурово посмотрела на отца. Слишком многими сомнениями терзалась она, не
ведая, что принесет этот день.
- А почему ты нас не предупредил вчера? Я бы все время ждала и
радовалась.
- Мы не знали, заслужите ли вы такое развлечение, - самым
непринужденным родительским тоном отвечал их родитель. - Помните, как было
дело в позапрошлую субботу?
Миранда потупилась, надела шляпу, заправила резинку под подбородок. Она
очень хорошо все помнила. Посреди той недели она не выдержала единоборства с
задачкой по арифметике, в отчаянии повалилась на пол и нипочем не хотела
встать, так что ее просто вынесли из класса. Остаток недели угнетал все
новыми огорчениями, а суббота стала днем скорби; скорби тайной, потому что,
если горевать слишком шумно, только и получишь еще одну дурную отметку за
поведение.
- Ну, ничего, - сказал отец, словно речь шла о самом пустячном пустяке.
- Сегодня я вас беру. Идемте. У нас времени в обрез.
Такие поездки всегда были радостью с той минуты, как девочки садились в
закрытый одноконный экипаж (уже само по себе удовольствие, темная плотная
обивка внутри вся пропитана незнакомыми запахами и табачным дымом), и до
волнующего мгновения, когда входишь в ярко освещенный ресторан и тебя
угощают необыкновенным обедом - ничего похожего не дают есть дома, а тем
более в монастыре. Девочки получали по стакану воды, чуть подкрашенной
кларетом, и чувствовали себя взрослыми, настоящими светскими особами.
Многолюдье всегда волновало, точно они впервые попали в толпу красивых,
сказочно нарядных дам в цветах и перьях, в пудре и румянах и элегантных
джентльменов в желтых перчатках. Сменяя друг друга, играли оркестры, гремели
барабаны и медные трубы, порой по дорожке проносилась прекрасная горячая
лошадь с крохотным, скорчившимся, точно обезьянка, наездником - шла разминка
перед состязаниями.
У Миранды ко всему этому был свой тайный интерес, которым она из
осторожности не делилась ни с кем, даже с Марией. Марии меньше всего можно
довериться. Через десять минут тайну знала бы вся семья. В последнее время
Миранда решила, когда вырастет, стать жокеем. Отец однажды сказал, что она
не будет высокая, так и останется небольшого росточка; а значит, никогда она
не станет красавицей вроде тети Эми или кузины Изабеллы. Очень было горько
хоронить надежду стать красавицей, а потом осенило - можно сделаться жокеем,
и уж больше ни о чем Миранда не помышляла. Безмолвно, блаженно, вечерами
перед сном, а часто, слишком часто и среди дня, чем бы делать уроки, она
воображала себя в роли жокея. Подробности были неясны, но издали карьера эта
представала во всем блеске. Глупо расстраиваться из-за какой-то там
арифметики, для будущего необходимо только одно - лучше, гораздо лучше
ездить верхом. "Постыдилась бы, - сказал раз на ферме Трикси отец, когда
Миранда, низко пригнувшись в седле, галопом скакала по дорожке на