"Кэтрин Энн Портер. Тщета земная" - читать интересную книгу автора

ярд длиной. Талия у меня теперь, благодаря мадам Дюрэ, всего восемнадцать
дюймов. Надеюсь, я буду до того эффектна, что мою свекровь хватит удар. У
нее они часто бывают. Габриэл тебе кланяется. Пожалуйста, хорошенько
заботьтесь о Сером и Скрипаче, когда я вернусь, опять буду на них ездить. Мы
собираемся в Саватогу, еще не знаю точно когда. Передай всем мой самый-самый
нежный привет. Здесь, конечно, все время идет дождь...
Р. S. Мамочка, когда у меня выдается минутка свободная, я ужасно скучаю
по дому. До свиданья, милая мамочка".

Второе письмо, через полтора месяца после свадьбы Эми, написала ее
сиделка.

"Я срезала прядку ее волос, потому что была уверена, что вам захочется
их сохранить. И пожалуйста, не думайте, что я по небрежности оставила
лекарство у нее под руками, доктор сам про это написал и все объяснил. Оно
бы ей ничуточки не повредило, не будь у нее такое слабое сердце. Она просто
не знала, сколько приняла, она мне часто говорила, что от такой маленькой
лишней пилюльки вреда не будет, и я ей сказала, надо быть поосторожнее и
принимать только то, что я ей даю. Иногда она у меня их так выпрашивала, но
я ни за что не давала больше, чем прописал доктор.
В ту ночь я уснула, потому что совсем не похоже было, что ей так уж
худо, и доктор не велел мне сидеть возле нее ночью. Пожалуйста, примите мое
сочувствие в вашей великой утрате и, пожалуйста, не думайте, что кто-нибудь
был невнимателен к вашей милой дочке. Она очень страдала, а теперь обрела
покой. Выздороветь она не могла, но могла бы пожить подольше. С
почтением..."

Эти два письма и все милые сердцу бабушки странные памятки запрятаны
были в сундуки и забыты на многие-многие годы. Видно, им не было места в
этом мире.



Часть II. 1904

Каникулы Мария с Мирандой проводили у бабушки на ферме; беспрерывно
читать было для них такое же естественное и приятное занятие, как для пони -
щипать травку, и вот по некоей счастливой случайности им попались запретные
литературные плоды, несомненно принесенные и оставленные там с
душеспасительными намерениями кем-то из родственниц-протестанток. Если
авторы стремились развлечь читателя, то книжки эти попали в самые подходящие
руки. Текст, отпечатанный дрянным шрифтом на бумаге вроде промокательной,
украшали неряшливо оттиснутые картинки, которые захватили девочек прежде
всего тем, что в них ничего не удавалось понять. Тут были рассказы о
красивых, но несчастных девицах, которые по загадочным причинам становились
жертвами заговора и оказывались во власти безжалостных монахинь и
священников; а потом их "заточали" в монастыри и заставляли принять постриг
- ужасающий обряд, во время которого жертвы издавали отчаянные вопли, - и
навеки обрекали на самое жалкое и несуразное существование. Похоже, они
потом только и делали, что лежали, скованные цепями, в мрачных кельях либо