"Б.Ф.Поршнев. Борьба за троглодитов (Журнал "Простор", 1968, 4-7)" - читать интересную книгу автора

висящими не по швам, а немного спереди. Фигура ксы-гыик отмечена
относительной длиннорукостью и коротконогостью. При скалолазании руки
выбрасываются вперед и подтягивают тело. Кисть, ладонь которой лишена волос,
выглядит узкой и длинной из-за малой отодвигаемости первого пальца:
например, освобождаясь от веревки, ксы-гыик накидывал на нее, как крюк, все
пять пальцев вместе. Зато на ступне (подошва которой тоже лишена волос)
большой палец отодвигается значительнее, чем у человека, заметно массивнее и
короче других. (Заметим это: на верхних конечностях противопоставление
первого пальца меньше, чем у человека, на нижних же, наоборот, больше).
Ногти на руках и ногах выглядят узкими, длинными и выпуклыми. У ступни
несообразная ширина, пальцы могут широко раздвигаться.
Еще множество ценных сведений выведал Хахлов у казахов о ксы-гыик.
Оказалось, его видели у ледников в горах, и в песках или в зарослях камышей
в пустынях,и вблизи водоемов - озер и рек. Он ищет безлюдность: когда люди
перегоняют стада с равнин в горы, он спускается с гор в равнины, а зимой -
наоборот. Встречается и в одиночку, и парами, и парами с детенышами.
Подавляющее большинство встреч - не днем, а в сумерках, на рассвете, в
ночное время. Постоянные логова неизвестны, временные встречаются там и тут.
Пища - корни, стебли, ягоды, а также яйца птиц и птенцы, ящерицы и черепахи,
но особо важную часть егo рациона составляют живущие в горах и в песках
грызуны.
Можно вообразить, как глубоко был потрясен молодой зоолог, установивший
все это, как и много-много других жизненных черт. В то время он не мог еще
знать настолько анатомию ископаемых неандертальцев, как отчетливо она
выпирает под тканью этих неловких и нехитрых описаний. Но чем дальше, тем
больше становилось ему ясно, что речь идет никак не о человеке, но о
животном, о звере, о ветви приматов, уже в высокой степени похожих на
человека, далеко продвинувшихся к возникновению человека. "Допотопный
человек!" - озарила его идея. Да, но это было совсем не похоже на то, что
писалось в учебниках.
Две сводки, представленные нашей комиссии профессором В.А.Хахловым,
были, конечно, сокровищем. Но они написаны в 1958-1959 гг. Чтобы этот алмаз
засверкал, я счел себя обязанным предпринять розыск текстов, датированных
теми далекими временами. В архиве Академии наук СССР в Ленинграде множество
дел за 1913 и 1914 гг. просмотрел по моей просьбе Г.Г.Петров. Никаких
следов! Поехал в Ленинград я сам. Мы искали заявление В.А.Хохлова в делах
зоологического музея, куда оно по логике должно было поступить, в протоколах
президиума и отделений, в делопроизводстве самых различных учреждений
Академии. И когда уже не оставалось почти никакой надежды, я для очистки
совести попросил дело, обозначенное в описи за 1914 год: "Записки, не
имеющие научного значения".
Рядом с проектами полета на Луну, рядом с сочинениями вроде чеховского
"Письма к ученому соседу" здесь был занесен песками безразличия и времени
мемуар Виталия Андреевича Хахлова, подписанный в далеком Зайсане 1 июня 1914
года. Какая веха была затоптана! По резолюциям и пометам легко восстановить,
как письмо попало на свалку записок, не имеющих научного значения. Время
было летнее. Исполнявший функции непременного секретаря, может быть и
прочитав только заголовок "К вопросу о диком человеке", толкнул письмо не к
зоологам (как само собой подразумевали П.П.Сушкин и В.А.Хахлов), а в
историко-филологическое отделение. Оттуда - этнографу академику В.В.Радлову.