"Б.Ф.Поршнев. Борьба за троглодитов (Журнал "Простор", 1968, 4-7)" - читать интересную книгу автора

тибетско-монгольских учебниках медицины, и не мог сравнить с ними совсем не
похожего медведя-пищухоеда. К третьему путешествию 1879 года относится
упомянутый эпизод с казаком Егоровым. В четвертом путешествии, в 1883 году,
Пржевальский узнал многое о "диких людях" в тростниках Лобнора и болотах
Нижнего Тарима, но на этот раз дал успокоить себя версией, что это -
одичавшие потомки бежавших сюда в XIV веке буддистов.
В чем же состояла та Америка, которую открыл Хахлов? Он сам ответил в
том же коротком мемуаре 1914 года: хоть вопрос не нов, но прежние
путешественники по Центральной Азии лишь ссылались на рассказы туземцев, он
же достиг анатомического и биологического описания этих существ. Хахлов с
помощью особой методики перевел показания казахов на язык сравнительной
анатомии. Впрочем, они и сами на его распросы о частях тела или повадках
нередко одолевали трудности посредством сопоставления с тем или иным
животным и с людьми. Зоолог воспроизводил рисунком-контуром описан- ные ему
подробности строения головы, тела, конечностей и не успокаивался, пока не
достигал согласия рассказчиков. Он предъявлял им из книг изображения то
человекообразных обезьян, то доисторическоо человека: они выбирали
последнего, хоть с оговорками. При этом два основных наблюдателя, в жизни не
видевших друг друга в глаза, опрашивались порознь. Словно рябая вода стала
гладкой и проступило дно.
Один из них за год до опроса пас ночью лошадей вместе с местными
табунщиками в южных отрогах Восточного Тянь-Шаня. Подкравшийся к табуну
голый волосатый человек был выловлен в камышах, связан и избит, но лишь
кричал как заяц. Бывалый старик-казах объяснил, что это "дикий человек",
говорить не может, ущерба людям не причиняет. Его хорошо рассмотрели, прежде
чем отпустили на волю. Другой имел в предгорьях более длительное наблюдение:
с месяц он ежедневно рассмат- ривал выловленную и прикованную на цепь у
мельницы особь женского пола - молодую, тоже волосатую и бессловесную,
издававшую визг и скалившую зубы при приближении людей. Днем она спала в
позе, иногда наблюдаемой у маленьких де- тей: как верблюд, по выражению
рассказчика, а именно на ко- ленях и локтях, положив лоб на землю, а кисти
на затылок. Соответственно кожа на ее локтях, коленях и лбу была грубая,
"как подошва у верблюда". Мясо ела только сырое, брала также овощи, зерно,
мучные лепешки, ела подползавших насекомых. Пила либо припав к воде ("как
лошадь"), либо макая руку и слизывая стекающую воду. Потом ее решили
отпустить, и она, болтая на бегу длинными руками, косолапо, но быстро
метнулась в камыши.
Вот самое отжатое анатомическое резюме. Лба почти не видно. Вместо
него - массивные надбровные дуги, за которыми немного мозолистой кожи, а
дальше уже растут волосы. Голова как бы заострена на затылке, а шея толстая
с мощными затылочными мышцами. Запавший нос с большими ноздрями. Выдающиеся
скулы. Нижняя часть лица массивна и сильно выпячена вперед, но, держась за
свой подбородок, казахи говорили: "Вот такого подбородка у ксы-гыик нет", -
и показывали, как срезана нижняя челюсть, а рот свой растягивали пальцами
насколько возможно, прибавляя,что у ксы-гыик рот еще шире, однако губы очень
узкие, с темной слизистой оболочкой, обнаруживающейся лишь тогда, когда
ксы-гыик скалит зубы. Прикус резцов под углом выдается вперед, "как у
лошади". Кожа лица - голая, темного цвета. Тело покрыто рыжевато-бурыми или
сероватыми волосами, напоминающими шерсть верблюжонка. Плечи сдвинуты
вперед, а голова втянута в плечи, что создает сутулость, руки же оказываются