"Борис Поплавский. Домой с небес " - читать интересную книгу автора

Все еще спало на низкой даче; и хоть окна были открыты, все было полно
опасной, удачной, враждебной жизнью, угрожающе-беспечно погруженной в сны,
как беззаботны и силач, которого и во сне хранит его сила.
Вымывшись у шайки с водою и, не глядя, причесав мокрую голову, оба
бандита шли в городок, и, входя в магазин, Олег каждый раз умолял
Безобразова ничего не красть, а Безобразов с удивительным самообладанием и
быстротой исполнения крал огромные плитки шоколада, неподражаемо безопасно
продолжая разговаривать с булочницей, в то время как та отлучалась в
пекарную закуту за хлебом. Шли они мимо еще спящих отелей, окрашенных в
неправдоподобный розовый цвет, делающий их похожими на выставочные балаганы,
а там, где бульвар кончался, на пустыре, садились на каменную стеночку,
огораживающую пустой пляж, и, свесив ноги, пили холодное молоко, от которого
становилось больно в носу. Потом, отяжелев, не спеша возвращались среди
кустов, за которыми красные люди с комической серьезностью раскрывали
консервы у своих усовершенствованных палаток, сразу, до отвращения,
возвращавших душу в город, на витрину универсального магазина, ибо они,
новички, но настоящие бродяги в душе, сразу, не стараясь нисколько, потеряли
городской вид. Дальше путь шел вдоль пустынного пляжа с тысячью разноцветных
пород камней, на которые, омывая их и придавая им сказочный блеск и окраску,
не спеша набегала необъяснимо голубая вода.
Эти утра с Аполлоном были счастливым временем без Тани. Кажется, Олег
только тогда, покуда она не просыпалась, замечал природу вокруг себя. Когда
же она своей притворно спокойной походкой появлялась в конце пляжа, все
вокруг становилось вдруг не важным для Олега, все было лишь декорацией
мучительно происходящего.
Утро было ослепительно спокойно. Налево над дальним мысом - горы, от
которых они отдалялись, а впереди на скалах - неподвижные оранжевые сосны.
Теперь они шли уже по сплошному ковру хвои, успевшей нагреться, и в треске
цикад тепло и пряно пахнущему. Поднявшись на скалы и опять пройдя мимо дачи,
где уже кто-то шумно умывался, они спускались на свой дальний малолюдный
пляж, где еще не было ни души. За ночь вода смывала следы голых ног и песок,
отяжелев от сырости, разглаживался так, что пляж казался необитаемым, и
совестно даже как-то было его портить шагами. "Некоторые люди портят,
пачкают море, не только они гадят в него, так что кал их свежий и лоснящийся
всплывает рядом с ними и они спешат от него прочь, плещутся и перекликаются,
засоряя горизонт своими мягкими телами", - говорил Аполлон Безобразов,
вспоминая любимые им слова Константина Леонтьева о безупречности природы и
внезапной кляксе на ней - городском человеке с тонкими ногами... Но пока они
были одни и пока Аполлон Безобразов делал гимнастику, насыпав в выброшенную
морем жестянку от керосина мокрого песка и гравия, пока он крутил и махал
ею, лежа поднимал кончиками пальцев сзади своей головы, Олег, мрачно щурясь,
чесал свой стыд и глубокомысленно тупел на солнце. На него, городского
человека, море действовало сногсшибательно, как спиртной напиток на
эскимоса, он буквально терял себя, терялся в его сиянии, не могучи ни
думать, ни говорить. И вот, решившись наконец, влезал в воду, почти горячую,
но все же неприятно холодящую спервоначалу раскаленное тело, доходил до
глубокого места и, зажмурившись, бросался вперед, делая первые движения
кроля, пять-шесть взмахов для разгону, совсем не вынимая голову на
поверхность, и вот уже в горячем кипении клокочущий шум окружал его - то в
низко опущенной голове под водою с грохотом отдавались движения рук, рвущих,