"Владимир Понизовский. В ту ночь под Толедо " - читать интересную книгу автора

- ?Son amigos! ?Republicanos![10]
И отдал команду застопорить ход.
Вскоре стало ясно: маленькая канонерка - корабль республиканской
береговой охраны. Подождали, когда растают последние пряди тумана, и пошли
следом за ним сквозь узкий створ в минных полях к Картахене.
На берегу от встречавшего их советского представителя Лаптев узнал, что
корабли республики, направленные для их встречи, ночью разминулись с
пароходом в открытом море - и они и "торгаш" шли с погашенными огнями. А
сторожевик возвращался с задания в другом квадрате и ни о каких паролях не
ведал.
Сдав "груз", распрощавшись с командой, Лаптев вместе с Хозефой
отправился в Валенсию, где находился в ту пору главный военный советник
республиканской армии Испании, советский генерал Ян Карлович Берзин -
Доницетти. И вот на этой-то дороге увидел из кузова прихватившей их попутной
машины арбы, до верху груженные апельсинами. С одной из арб смуглый
весельчак метнул в них золотое ядро. И Хозефа, изогнувшись и подпрыгнув, как
на волейбольной площадке, поймала его и весело рассмеялась.

Они сошли на берег Испании осенью тридцать шестого года. К тому
весеннему дню, когда его вызвали в Мадрид, Лаптев уже полгода провоевал на
Южном фронте, под Малагой. Зимой, в феврале, франкисты и интервенты, числом
в двадцать раз превосходившие на юге республиканцев, разбили их. После того
как мятежники захватили Малагу - эту "невесту Средиземноморья", Андрей
воевал под Альмерией и Гранадой, в одной из неудачных операций во вражеском
тылу был контужен и с той поры мучился почти непрерывными жестокими
головными болями. Об этом его недуге знала одна Хозефа, потому что контужен
он был у нее на глазах. Второй раз ему досталось во время диверсии на горной
железной дороге Гибралтар - Гранада, по которой в глубь Испании поступало
вооружение и снаряжение для франкистов из Рима и Берлина. Андрея ранило
далеко отлетевшим при взрыве камнем. И на этот раз девушка оказалась рядом.
Он боялся, что она упадет в обморок, увидев, как хлещет из раны кровь. Но
Хозефа как ни в чем не бывало достала санпакет и начала ловко бинтовать его
злополучную голову: "Чудак, у меня же два курса мединститута!" Об этом он
услышал впервые. А настоящее имя, как ни исхитрялся, никак узнать не смог.
Единственное, что выведал: испанский она учила еще в школе и очень любит
этот гортанный. язык. И вот теперь от Хаджи узнал: "Лена".

В Море отряд Лаптева разместился на окраине городка, в старинной
казарме, по стенам которой висели алебарды, обоюдоострые мечи и доспехи, а в
сумрачных комнатах со сводчатыми потолками стоял тяжелый запах кожи, пота и
кислого вина - казалось, с тех еще времен, когда располагались здесь
рыцари-крестоносцы, отправлявшиеся отсюда в дальние кровавые походы.
За стенами мрачной казармы уже буйствовала весна: фруктовые деревья
клубились бело-розовой пеной, днем под солнцем парила земля и раскалялись
камни, а ночами все ниже опускались звезды.
В нескольких километрах от городка, за широкой и стремительной рекой
Тахо лежал Толедо. То была уже вражеская земля. Извилистая линия фронта
проходила по реке. И за рекой предстояло действовать группам Лаптева.
Чуть ли не каждую ночь переправлялись диверсанты через реку. И где-то
за двадцать-тридцать километров от линии фронта, в скалах грохотали фугасы,