"Аркадий Иосифович Полторак. Гросспираты" - читать интересную книгу автора

помутилось в глазах: "Я боюсь только того, что в последнюю минуту
какая-нибудь свинья снова сделает предложение о посредничестве".
Кто же после такого заявления усомнится, а тем более обманется, в
истинных на мерениях Гитлера? А гросс-адмирал все же хочет убедить
Международный трибунал, будто у участников совещания могла созреть
уверенность, что и на сей раз Гитлеру "удастся решить вопрос мирным путем".
Что это, дремучая глупость? Но Редер отнюдь не был глупцом, и,
вероятно, отлично понимал, как смешно выглядит его позиция. Тогда в чем же
дело? А дело в старой, очень старой истине: утопающий хватается за
соломинку. Перед Редером стояла дилем ма - или признать, что на совещаниях 5
ноября 1937 года и 23 мая 1939 года Гитлер раскрыл конкретную программу
агрессивной политики Германии, или, вопреки фактам и логике событий,
отрицать это. Первое означало признание Редера соучастником заго вора против
мира. И это грозило роковым исходом. Гросс-адмирал отдавал себе отчет в том,
что запоздалое признание и раскаяние перед лицом неотразимых улик, увы, не
смягчит ему наказание. Оставалось второе - голословное отрицание. Пусть
нелепое. Пусть иногда смешное. Но оно оставляло хоть тень надежды на
спасение.
Да, Редеру был нанесен страшный удар. Тем более чувствительный потому,
что он являлся, в сущности, одним из первых. А затем последовала серия
других ударов, еще более неотразимых.
1940 год. Скоро, совсем скоро нацистская свастика появится на улицах
Парижа. Но прежде чем это произойдет, потребуется провести еще одну
операцию. На этот раз жерт вой намечена Норвегия.
За самое короткое время эта страна будет захвачена и оккупирована. И
именно в связи с норвежской операцией фигура Редера вдруг вырастет до
размеров, затмеваю щих других подсудимых. Но и здесь, вопреки очевидности,
гросс-адмирал будет продол жать свою линию защиты: отрицать, отрицать и
только отрицать.
Надо сказать, что история с оккупацией Норвегии вызвала на Нюрнбергском
про цессе весьма бурную дискуссию. Тут защита не сочла возможным
воспользоваться даже доктриной смешанной ответственности, к которой она
охотно прибегала в других случаях. Доктор Зиммерс требовал полного
оправдания гросс-адмирала и призвал на по мощь себе ученых-юристов.
В Германии имелось много профессоров международного права,
поднаторевших на подыскании любых аргументов в целях оправдания агрессивной
политики. Они были достаточно смелы и услужливы во времена успехов нацизма.
Они сильно приуныли в последующие годы, когда звезда нацизма стала меркнуть.
И совсем спрятались в щель, когда Германия оказалась разгромленной. Именно
поэтому Зиммерс вынужден был довольствоваться услугами не какого-нибудь
именитого профессора-международника, а всего лишь доцента Боннского
университета Германа Мозлера. Киты международно-правовой "науки" предпочли
остаться в тени.
Строго говоря, трибунал вовсе не обязан был принимать заключение такого
экспер та. В любой стране суды прибегают к услугам экспертов (или, как их
часто еще называ ют, сведущих лиц), когда дело касается специальных знаний,
которыми судьи не обла дают. Все слышали о медицинских, технических,
экономических и иных экспертизах.
Но о какой экспертизе могла идти речь при решении вопроса, являются ли
преступ ными или не являются таковыми действия Германии, действия Редера,