"Владимир Покровский. Баррак" - читать интересную книгу автора

и пространство враждебно им. "Помнят ли они хоть что-нибудь или просто
исполняют приказы Диагноста, тут же забывая обо всем, как только
исполнили", - часто спрашивал себя Мэллар, но Диагносту такого вопроса не
задавал, даже не знал, почему не задавал, просто чувствовал, что нельзя.
- Ах ты, господи! - простонал Мэллар. - Ну как же быть-то теперь?
Все было так просто, так близко - ну, не то чтобы рукой подать, но, в
общем, все шло по плану. И тут вдруг такое.
Там, в пяти тысячах километров от плантации когда-то была гора - Мэллар
видел фамильную запись, зрелище умопомрачительное. Даже не то чтобы
высокая - длинная, скорей. И тонкая. И даже на вид неустойчивая. Гора-игла.
Всего, говорили, километрах в десяти-двадцати от наблюдателей. И высотой
километров двадцать. Но казалась громадная, спасу нет. И вдруг, бесшумно
(шум пришел потом) верхушка ее наклонилась, обломившись в самом, говорят,
тонком месте, и медленно начала падать. И одновременно остаток горы, подняв
чертову тучу пыли, стал так же медленно и неуверенно уходить вниз, по пути
тоже сломавшись посередине. Никакого извержения, никакого предупреждения -
просто была только что гора необычная и вдруг - сломалась, упала. Так
бывает.
Зачарованные, люди стояли и смотрели, и даже забыли, что вообще-то им
пора делать ноги изо всех сил. На такое нельзя было не смотреть. Потом
опомнились, и в самый последний момент убрались. Вслед за ними мчался
разрывающий душу грохот, рвала под ними камни набегающая сейсмическая
волна... словом, им повезло, что они убрались в самый последний момент, что
каким-то чудом им удалось никого не потерять. Потом сейсмики долго над тем
местом летали, но так и не поняли ничего, соорудили какое-то идиотское
объяснение, им сказали "молодцы" и даже не попеняли - на новых землях
случается много странного, а для отчетности лучше идиотское объяснение, чем
никакого.
История повторяется, подумал Мэллар. Теперь эта болезнь. В самый
последний момент и точно так же неожиданно. Насчет самого последнего момента
Мэллар немного себе приврал, но приврал привычно и даже не подумал себя в
неточности уличать.

Пилот спустился, наконец, вниз и так же медленно пошел к Барраку через
плантацию, иногда останавливаясь, чтобы подергать причудливо изогнутые
черные стволы синаконовых деревьев (синакон в сто шестнадцать раз тверже
самшита и на ощупь напоминает сплетение проржавевших металлических прутьев)
или помять между пальцами их твердые маленькие плоды. Ягоды синакона растут
ярко-зелеными с синевой гроздьями, они опоясывают ствол примерно на высоте
колен, так что Пилоту приходилось каждый раз нагибаться. А зачем их
трогать-то, ну скажите, зачем, когда и так видно, что до созревания им
осталось недели полторы-две, как раз к очередному сбору? Но Пилот не мог
удержаться, уж слишком заманчиво они поблескивали, наклонялся, правой рукой
отгибал туго отходящие ветки, левой тянулся к плодам, отдирал одну или две
ягоды - а это трудно делать в перчатках, Мэллар по опыту знал, - разгибался,
подносил их к самому шлему, разглядывал так и эдак, потом шел дальше, к
следующему дереву. Он тянул время - такое складывалось впечатление. В другой
бы ситуации ему бы крепко досталось за порчу урожая. Да хотя бы от того же
Мэллара.
Когда Пилот подошел совсем близко и уже не осталось синаконовых