"И.А.Покровский. История римского права " - читать интересную книгу автора

благодаря этому отделению создался тот перевес государственной власти,
который дал затем Риму в течение последующих столетий гегемонию в античной
цивилизации.


5. Экономические отношения

Если вообще в вопросах древнейшей римской истории мы наталкиваемся на
массу затруднений, то в области экономических отношений наши сведения по
преимуществу оказываются скудными и неуверенными.
Основой всей экономической жизни древнего Рима являлось бесспорно
земледелие. По справедливому замечанию Г. Ф. Гушке, весь римский календарь,
расположение праздников и т. д., указывает на земледельческий уклад
обыденной жизни. Еще в эпоху несколько более позднюю, в законах XII таблиц,
земледельческие преступления занимают, по сравнению с другими, весьма видное
место.
Но на каких юридических основах покоилось это земледелие? Другими
словами, каков был строй древнеримского землевладения? На этот счет мы имеем
весьма неопределенные и противоречивые данные, разобраться в которых в
высшей степени затруднительно.
Позднейшее римское гражданское право всей своей структурой,
прямолинейным и часто до крайности последовательным проведением начала
частной, индивидуальной собственности, отрицательным отношением ко всякого
рода имущественным общностям и т. д. как будто свидетельствует о том, что
институт частной, личной собственности присущ самому римскому духу и
является исконным институтом римского права. Это подтверждается на первый
взгляд и сообщением некоторых римских писателей (Варрона и Плиния) о том,
что Ромул при самом основании города разделил между гражданами землю на
участки по 2 югера, с тем, чтобы эти участки переходили по наследству,
почему они и назывались heredia (heredium от слова heres, наследник).
Однако целый ряд других данных противоречит такому заключению. Уже выше
было упомянуто о том, что известное древнему Риму право родового
наследования и родовой опеки свидетельствует о некоторой родовой общности
имуществ. С другой стороны, как справедливо указал Моммзен, 2 югера, равные
на наш счет около полудесятины земли, не могли быть достаточными для
прокормления даже самой средней земледельческой семьи. Наконец, история
многих других народов показывает, что институт частной собственности
развивается сравнительно поздно и что ему обыкновенно предшествуют такие или
иные формы коллективного землевладения.
Народ (или племя), осаживаясь на какой - нибудь территории, занимая ее,
смотрит, конечно, на нее, как на свою, и будет всеми силами защищать ее от
вторжения чужеплеменников. Занятая таким образом земля есть земля всего
народа, всего племени: внутри народа на первых порах еще не существует
каких - либо частных, исключительных прав на тот или другой участок. Народ
расселяется, однако, различными более мелкими союзами, из которых он
слагается, - общинами, родами и т. п. По мере все большего и большего
развития оседлости эти общины или роды привыкают смотреть на занимаемый ими
участок общей земли, как на свой участок, в противоположность чужим общинам
или чужим родам. Так возникает чувство общинной или родовой принадлежности,
а вместе с тем и право общинной или родовой собственности. Община и род, в