"Радий Петрович Погодин. Боль (Повесть)" - читать интересную книгу автора

карнизе четвертого этажа, сначала позвонил в роно и в милицию, потом
прибежал в школу к директору:
- Где у вас дети сидят?
- В классах...
- Вы так уверены?
А из милиции телефон: "Почему у вас учащиеся сидят на карнизе
четвертого этажа?" Только хотел побежать, согнать - ему из роно: "Вы нас
под суд подвести хотите?"
Вместе с тем прохожим директор выбежал на улицу - и в этот момент на
карнизе Васька Егоров как раз делал "угол", чтобы размяться. Карниз не был
узким, но и широким не был - сантиметров сорок было в нем ширины...
Лишь на третий день Ваське удалось привести мать в школу, она для
этой цели принарядилась - а была она молодая.
Стояла Васькина мать красивая перед директором и смотрела в пол,
робея. Васька ее никогда такой не видел - беззащитная, совсем слабая, даже
хрупкая.
- Тебя мать не наказывает - распоясался! распустился! А мог бы стать
гордостью школы, - говорил директор горячо. - Некому тебя в руки взять -
мужскую на тебя нужно руку!
Васька заметил, как мать иронически глянула на директора и снова
потупилась.
А директор еще горячее:
- А если бы кто из вас сверзился? Что бы вы чувствовали? А, молчишь.
Скажи, что бы ты чувствовал?
- Я бы и упал. Все гимнастикой занимаются, один я - греблей, - сказал
Васька.
- Я спрашиваю - что бы ты чувствовал?
- Наверное, боль, что же еще?
Директор был хороший мужик, но материна красота и полнейшая
беззащитность, даже хрупкость, повлияли на него отрицательно.
- Это я тебе сейчас обеспечу. Если мама тебя не наказывает, я, с ее
позволения, выполню свой мужской долг. Стой прямо! - Директор засветил
Ваське по уху с левой и тут же с правой.
Васька, качнувшись, отметил насмешку в материных глазах.
- Вот, - сказал директор. - Извините, конечно, но я счел своим
долгом.
- Спасибо вам. - Мать робко глянула на директора. - Дети нынче так
быстро взрослеют.
Васька отметил про себя: "Нокаутировала".
- Про вашего нельзя сказать - педагогический брак. Или социально
опасен. - Директор энергично прошелся по кабинету. Остановился супротив
Васьки. - Типичный лоботряс. Ты бы свою мать пожалел. Такая женщина!.. -
Он поперхнулся. Шея его стала раздуваться и багроветь.
- Вы извините нас, мы пойдем, - сказала мать.
Окно директорского кабинета выходило на улицу. Мать шла, удрученно
повесив голову, но завернули за угол, и она засмеялась.
Васька надулся.
- Похохочи. А если он примется тебе записки со мной посылать? Смешно?
Нашла развлечение.
- Развлечение дома будет, - сказала мать. - И не брюзжи. Конечно,