"Иван Григорьевич Подсвиров. Чинара " - читать интересную книгу автораАриной стояла полная, грубоватая на вид женщина. Что-то угловатое, мужское
угадывалось в ее лице и фигуре и даже в том, как она обнималась и радовалась. Веяло от нее здоровьем, силой... А в выражении глаз светилось прежнее озорство, сдерживаемое невольным смущением, овладевающим в такие моменты людьми доброго и трогательного сердца. - Молодец ты! - не удержалась от похвалы Арина гордясь за Машутку. - Небось не одному мужику нос утерла? J Машутка примостилась на табуретке, осмелела и взволнованно, осипло зачастила: - Надо ж, приехала! Как снег на голову.. Аринушка а ты еще молодая, красивая. Куда мне до тебя господи! Я уже баба, а ты как девушка. Даже не верится... Тут новый гость пожаловал - чабан Григорий Поправкин, родной дядя Арины. Мохнатая, как у татарина шапка высоко сидела на нем, немного прибавляя ему в росте. Поскрипывая кирзовыми сапогами и распространяя вокруг себя запах кисловатой овчины, Григорий поздоровался с Ариной и за неимением лишней табуретки уселся на деревянном бочонке из-под капусты. - А вы, дядь Гриша, все пасете? - осведомилась Арина, чтобы ободрить его своим вниманием. - Пасу. - Григорий встряхнул для серьезности сухими плечами, - Двадцать годков с отарой, шерсть вам на костюмы поставляю. Арина, слегка потешаясь над ним, усмехнулась- Вы, я вижу, государственный человек. - А что? - возгордился Григорий, вскинув на нее голубенькие, чуть вылинявшие на ветру и солнцепеке глаза. - Такой и есть, со мной не шути. полюбопытствовал он, хитровато щурясь. - Перестала рыбка ловиться, дядь Гриша. Не тот сезон... Вот я и вернулась. - А я думаю, с чего это у нас в магазине селедки не стало. Раньше было хоть кадушками бери ее, теперь и на нюх не везут. - Ох, дядь Гриша! - Арина лукаво погрозила ему. - Язык у вас - бритва. - Оно и ты девка не промах, - довольный безобидною перепалкой, сказал Григорий. - Пальца тебе в рот не клади - откусишь. Не успели обменяться они колкостями вперемежку с похвалою, как на пороге показались еще двое: седеющий старичок со сморщенным и желтоватым, что печеная груша, лицом, в пальто мышиного цвета, с маленькой ивовой корзинкой в руках. Старичка Арина видела впервые. За его спиной остановилась женщина средних лет, плоскогрудая, со светлыми, как осенняя водица, глазами. Ее Арина угадала. Это была доярка с хуторской фермы Maрея, лет на пять старше Арины. Мужа ее, писала мать, прибило сосной на лесоразработках. Покрытая черным платком, Марея походила на монашку: в лице затаенная скорбь и смирение, взгляд исполнен печали. - С приездом тебя, - тихо пропела Марея, сверкнув из-под платка глазами. - Давно тыне заезжала в наши края. - Здравствуй, Марея, - Арина усадила ее по правую сторону от себя, а с левой уже успела прилепиться Машутка. - Позвольте, так сказать, отрекомендоваться! - заявил вдруг старичок, сделав полупоклон и поставив на стол корзину, в которой прозрачно желтели |
|
|