"Иван Григорьевич Подсвиров. Касатка " - читать интересную книгу автора

- А мы в сено кутаемся, - уминая за обе щеки пирожок, простодушно
отвечал Матюша.
- Сено вас не спасет. Морозы жахнут, что станете делать? Куда
подадитесь? Да, хлопцы. Плохие ваши дела. Нашкодили и в кусты. Родители с
ног сбиваются, ищут вас. Домой не надумали ворочаться?
- Не-е, была охота!
- Трепки боитесь? Так вы ж, ей-право, вынуждаете их. Вот у меня до се
от вашего привета шишка не спала.
Пощупай, Матюша. - Она стянула с головы косынку, наклонилась к нему. -
Да не там ты водишь пальцами. Поближе к затылку веди. Вот тут. Ну?
- Ага, большая, - подтвердил Матюша.
- А вы все думаете, что тетка брешет. - Касатка потуже собрала в узел
русые волосы и покрылась косынкою. - Я никогда напрасного слова не скажу.
Зачем?
Брехать и без меня есть мастера. Болит, вражина, до се.
По ночам отдает, стреляет в ухо. Влепили тетке гостинец, чтоб помнила,
дура, как на полуторках ездить.
Нам сделалось не по себе, мы разом перестали есть.
- Да вы не стесняйтесь, чего уж там, - сказала она. - Ешьте. Заживет,
как на собаке. Я битая. Какнибудь перетерплю.
- Теть, мы больше не будем, - сказал Павел.
- Да я вижу, что не будете. Люди, хлопчики, один раз на белый свет
рождаются, их жалеть надо. Вот был у меня муж Миша, Михаил Игнатович.
Убили его на войне. Убили, и где я себе такого другого хорошего человека
найду? - Касатка запнулась, вытерла пальцами повлажневшие глаза. - Нигде.
Одна теперь кукую. Калину нонче ломаю, размечталась и думаю: кабы Миша
вернулся, пришел на Касаут, вдвоем бы ее ломали. Не два пучка, а сразу
четыре домой бы поволокли. Веселей бы шлось по камушкам... А вы калинку не
трогаете? Подольстились бы, матерям принесли. Вертайтесь, хлопчики. Хватит
вам бирюками рыскать.
- Дома нас прибьют, - сказал Павел.
- Не прибьют. Вы пообещайте, что больше не будете хулиганить. Я им
передам. - Касатка оглядела нас, всех до одного, и таинственно, хитро
подмигнула: - Я такое словечко замолвлю за вас, что они вмиг покорятся.
Мы дали обещание, и она сказала:
- Завтра я наведаюсь к вам с донесением. Вы не переживайте, тетка вас
не выдаст.
- А если они обдурят... начнут пороть? - сомневался Павел.
- Тогда грець с ними! - весело объявила Касатка. - Бросим их. И я с
вами подамся в лес, хочь побродяжничаю. Буду у вас за атаманшу. Правда
что, с меня может выйти бедовая атаманша! Только раззадорь тетку - она
покажет, на чем орехи растут. - Касатка, задорно сияя молодыми, чистыми
глазами, подхихикнула в кулак.
Между тем мы управились с едою, и она, поднявшись с размятой кочки,
отряхнула от крошек запан, подпоясалась им, сходила к ручью и вымыла
махотку. Нам было жаль прощаться с нею. Павел услужливо подал ей коромысло
с пучками калины, наивно восхитился:
- Теть, а вы помногу едите! Сколько всякой всячины наготовили себе.
- Ого, хлопцы! Меня прокормить трудно. Я буду прожорливой атаманшей.
Мы искренне поверили ей и засмеялись. Лишь много позднее дошло до меня,