"Николай Михайлович Почивалин. Когда идет поезд (рассказ)" - читать интересную книгу автора

красными, молотым кирпичом покрытыми дорожками, с ровными квадратами клумб
и стайкой ярко окрашенных изящных светильников. Михаил Петрович готов был
поклясться, что раньше сквера тут не было; в памяти смутно возникали,
колеблясь и тут же исчезая, какието лабазы и маленькие, словна слепленные
домншки; действительно ли стояли они тут прежде, поручиться Михаил
Петрович уже не мог. Не мог прежде всего потому, что взор и мысль спешили
уже дальше.
Ну что ж, теперь можно было не обманывать себя. С той минуты, когда
пришло это взбудоражившее память и сердце приглашение, Михаила Петровича,
хотя он и не признавался себе, не покидало внятно растущее желание; может
быть, оно, это желание, и придало поездке такую остроту и притягательность.
Вот прямо сейчас, не откладывая, он и пойдет туда.
Конечно, трудно рассчитывать на чудо, - разве не чудо надеяться найти
человека, не зная даже, жив ли он, да вдобавок еще искать в том самом
доме, в котором человек этот жил сорок лет назад?.. В памяти сохранился
четкий снимок деревянного флигелька внутри квартала и название улицы, на
которой он стоял, - Нагорная... И все-таки, очевидно, в иные минуты жизни
нужно надеяться на чудо.
Выйдя из гостиницы, Михаил Петрович второй раз за сегодняшний день
попытался вспомнить, что было на ее месте в прошлом. Впрочем, все это на
потом, на завтра, на послезавтра, когда, освободившись ото всех
обязанностей, он обойдет весь город...
Центральная магистраль, если не считать певуче играющих проводами
троллейбусов и бегущих в гору коричневых молодых лип, изменилась мало, -
Михаил Петрович без труда узнавал ее даже в пестром праздничном наряде.
Уверенно, радуясь этой уверенности, он прошел два квартала, повернул
направо, не замечая, что прибавил шаг.
Сейчас еще раз свернуть направо, и начнется улица, которая называлась
раньше Нагорной...
На углу Михаил Петрович поднял голову и тихонько рассмеялся. На синем
продолговатом трафарете белой эмалью было написано давнее-предавнее
название: Нагорная!
Теперь несколько домов вниз, широкие, всегда настежь открытые ворота, и
за ними, в самом конце необъятного двора, - деревянный двухэтажный
флигелек. Футы, как заколотилось сердце!..
Минуту передохнув, Михаил Петрович миновал четыре домика с
палисадниками, со вкопанными у калиток скамеечками и в растерянности
остановился.
Дальше, до самого конца квартала, высился огромный пятиэтажный дом,
облицованный белым кирпичом.
- Да-а!..
Михаил Петрович растерянно разглядывал ряды веселых разноцветных
балкончиков на верхних этажах и широкне, густо замазанные мелом окна - на
первом. Ну что же, этого и следовало ожидать...
Понимая наивность своей затеи и не в состоянии справиться с досадой, к
которой отчетливо примешивалась горечь, Михаил Петрович не обратил
внимания, что в обход дома, прямо по россыпям строительного мусора и
битого кирпича, идет хорошо утоптанная тропка. Заметил он ее лишь тогда,
когда из-за угла, окинув незнакомого человека равнодушным взглядом, вышла
немолодая женщина с красной хозяйственной сумкой в руке. От женщины, когда