"Эдгар Аллан По. "Ты еси муж. Сотворивый сие!"" - читать интересную книгу автора

самым горячим желанием помочь другу, они теряют голову и окончательно
запутываются во всевозможных contretemps "Здесь: недоразумениях (франц.)"
и mal a proposisms "Неуместных оговорках (франц.)" и таким образом - часто
с самыми лучшими намерениями - приносят делу несравненно больше вреда, чем
пользы.
Так случилось и теперь, невзирая на все красноречие "старины Чарли".
Хоть он и не щадил своих сил, действуя в интересах заподозренного, все же,
по какой-то необъяснимой причине, каждое слово, слетавшее с уст мистера
Душкинса и непреднамеренно, но вполне очевидно направленное к тому, чтобы
возвеличить оратора в глазах его слушателей, лишь укрепляло подозрения,
уже возникшие против того, чьим адвокатом он выступал, и разжигало ярость
толпы.
Одним из самых досадных промахов, допущенных оратором, было
упоминание о том, что заподозренный - "наследник достопочтенного
джентльмена старого мистера Челноука". И в самом деле, раньше это никому и
в голову не приходило. Помнили только, что год или два назад дядя (у
которого не было никаких других родственников, кроме племянника), грозился
лишить его наследства, а потому все и всегда считали это дело решенным -
очень уж простодушны были граждане Рэттлборо. Но замечание, оброненное
"стариной Чарли", сразу же заставило их призадуматься и напомнило о том,
что иногда угрозы могут оказаться только угрозами, не больше. И сразу же
встал вполне естественный вопрос - cui bono? Вопрос, который еще более
упрямо, чем жилет, возлагал бремя страшного обвинения на плечи молодого
человека. Здесь - так как я опасаюсь, что меня могут понять неправильно, -
разрешите мне на мгновение отвлечься: я хотел бы лишь заметить, что
чрезвычайно лаконичная и простая латинская фраза, которую я употребил,
неизменно переводится и истолковывается неверно. "Cui bono" во всех модных
романах и вообще в романах - например, у миссис Гор (автора "Сесила"),
особы, которая приводит цитаты на всех языках, от халдейского до наречия
племени чикасо, и в своих систематических занятиях по необходимости
пользуется услугами мистера Бекфорда, - во всех, повторяю, модных романах,
от Булвера и Диккенса до Зашибигрош и Эйнсворта, два коротеньких латинских
слова cui bono переводятся "с какой целью?" или (будто это quo bono) "чего
ради?" А между тем их подлинное значение - "в чью пользу?" Cui - кому,
bono - на благо? Это чисто юридическая формула, и применяется она как раз
в делах, подобных описываемому нами, - когда вероятный субъект деяния
устанавливается в зависимости от вероятной выгоды, которую может принести
тому или иному лицу совершение этого деяния. И вот, в данном случае,
вопрос cui bono бросал весьма густую тень на мистера Шелопайна. Его дядя,
составив завещание в его пользу, потом начал грозить ему лишением
наследства. Но угроза не была выполнена: старое завещание, по-видимому,
изменено не было. Если бы оно было изменено, единственным возможным
мотивом для убийства могла бы оказаться обычная жажда мести; однако даже в
этом случае злое чувство могло бы уступить надежде вновь снискать
благосклонность дяди. Но коль скоро завещание осталось неизменным, а
угроза изменить его продолжала висеть над головою племянника, тут уж сразу
становился очевидным самый сильный из всех возможных стимулов к зверской
расправе. Именно так и порешили, выказав при этом свою глубочайшую
проницательность, достойные граждане Рэттлборо.
В соответствии с этим мистер Шелопайн был немедленно арестован, и,