"Эдгар Аллан По. Поместье Арнгейм" - читать интересную книгу автора

культуры, или, как выразился наш автор, участия, придать своим эскизам
такую степень красоты и новизны, дабы внушить чувство вмешательства высших
сил. Станет ясно, что, добиваясь подобного результата, он сохраняет все
достоинства участия или плана, в то же время избавляя свою работу от
жесткости или техницизма земного искусства.
В самой дикой глуши - в самых нетронутых уголках девственной природы
очевидно искусство творца; но искусство это очевидно лишь для рассудка и
ни в каком смысле не обладает явною силою чувства. Предположим теперь, что
это сознание плана, созданного Всемогущим, понизится на одну ступень -
придет в нечто подобное гармонии или соответствию с сознанием
человеческого искусства, образует нечто среднее между тем и другим:
вообразим, к примеру, ландшафт, где сочетаются простор и определенность,
который одновременно прекрасен, великолепен и странен, и это сочетание
показывает, что о нем заботятся, его возделывают, за ним наблюдают
существа высшего порядка, но родственные человеку; тогда сознание участия
сохраняется, в то время как элемент искусства приобретает характер
промежуточной или вторичной природы, природы, которая не бог и не эманация
бога, но именно природа, то есть нечто сотворенное ангелами, парящими
между человеком и богом".
И посвятив свое огромное богатство осуществлению подобной грезы - в
простых физических упражнениях на свежем воздухе, обусловленных его личным
надзором над выполнением его замыслов, в вечной цели, созданной этими
замыслами, в возвышенной духовности этой цели, в презрении к честолюбивым
помыслам, которое эта цель позволила ему всемерно ощутить, в неиссякаемом
источнике, утолявшем без пресыщения главную страсть его души, жажду
прекрасного, и, сверх всего, в сочувствии женщины, чары и любовь которой
обволокли его существование царственной атмосферою рая, Эллисон думал
обрести и обрел избавление от обыденных забот рода человеческого вкупе с
большим количеством прямого счастья, нежели представлялось госпоже де
Сталь в самых восторженных ее мечтах.
Я не надеюсь дать читателю хоть какое-то отдаленное представление о
тех чудесах, которые моему другу удалось осуществить. Я хочу описать их,
но меня обескураживает трудность описания, я останавливаюсь на полпути
между подробностями и целым. Быть может, лучшим способом явится сочетание
и того и другого в их крайнем выражении.
Первый шаг мистера Эллисона заключался, разумеется, в выборе места; и
едва начал он раздумывать об этом, как внимание его привлекла роскошная
природа тихоокеанских островов. Он уж решился было отправиться
путешествовать в южные моря, но, поразмыслив в течение ночи, отказался от
этой идеи. "Будь я мизантроп, - объяснял он, - подобная местность подошла
бы мне. Ее полная уединенность и замкнутость, затруднительность прибытия и
отбытия составили бы в этом случае главную прелесть ее, но пока что я еще
не Тимон. В одиночестве я ищу покоя, по не уныния. Да ведь будет и много
часов, когда от поэтических натур мне потребуется сочувствие сделанному
мною. В этом случае мне надобно искать место невдалеке от многолюдного
города, а близость его, вдобавок, послужит мне лучшим подспорьем в
выполнении моих замыслов".
В поисках подходящего места, подобным образом расположенного, Эллисон
путешествовал несколько лет, и мне позволено было сопровождать его. Тысячу
участков, приводивших меня в восторг, он отвергал без колебания по