"Плутарх. Демосфен и Цицерон " - читать интересную книгу автора

Демосфена, Полиэвкта, Эфиальта, Ликурга, Мерокла, Демона, Каллисфена и
Харидема. Вот тогда-то и сказал Демосфен притчу об овцах {47}, которые
выдали сторожевых собак волкам, сравнив себя и своих товарищей с собаками,
бившимися за народ, а Александра Македонского назвав неслыханно лютым
волком. И еще он сказал: "Каждый видел, как купцы носят на блюде горсть
пшеницы и по этому малому образцу продают весь товар, точно так же и вы -
выдавая нас, незаметно выдаете головою себя самих". Это сообщает Аристобул
из Кассандрии. Афиняне совещались и не знали, на что решиться, пока,
наконец, Демад, принявши от тех, кому грозила выдача, пять талантов, не
согласился просить за них царя: то ли он рассчитывал на свою дружбу с
Александром, то ли ожидал найти его, точно льва, уже сытым убийствами и
кровью. Во всяком случае, Демад поехал послом, уговорил царя помиловать всех
восьмерых и примирил его с афинянами.
24. Во время похода Александра вся сила перешла в руки Демада и его
приверженцев, Демосфен был подавлен и унижен. Когда зашевелились спартанцы
во главе с Агидом, воспрянул ненадолго и он, но затем отступил в испуге, ибо
афиняне Спарту не поддержали, Агид пал и лакедемоняне потерпели решительное
поражение. В ту пору суд рассмотрел иск против Ктесифонта по делу о венке
{48}. Дело это было возбуждено еще при архонте Херонде, незадолго до
Херонейской битвы, однако решалось спустя десять лет, при архонте
Аристофонте, и пользуется большей известностью, чем любое из государственных
обвинений, - отчасти из-за славы ораторов, но вместе с тем и по благородству
судей, которые голосовали не в угоду гонителям Демосфена, державшим сторону
македонян и потому властвовавшим в Афинах, но высказались в его пользу, и с
таким замечательным единодушием, что Эсхин не собрал и пятой части голосов
{49}. Последний немедленно покинул Афины и остаток жизни прожил на Родосе и
в Ионии, обучая за плату красноречию и философии.
25. Вскоре после этого в Афины из Азии приехал Гарпал, бежавший от
Александра: он знал за собою немало преступлений, вызванных мотовством и
распутством, и страшился гнева царя, который был теперь с друзьями далеко не
так милостив, как прежде. Когда он обратился к народу с мольбою об убежище и
отдался в его руки вместе со всеми своими сокровищами и кораблями, другие
ораторы, с вожделением поглядывая на богатства Гарпала, тут же оказали ему
поддержку и убеждали афинян принять и защитить просителя, но Демосфен
советовал выпроводить его вон, чтобы не ввергать государство в войну по
ничтожному и несправедливому поводу. Несколькими днями позже, во время
осмотра привезенного имущества, Гарпал, заметив, что Демосфен восхищен
каким-то персидским кубком и любуется его формою и рельефами на стенках,
предложил ему взвесить сосуд на руке и определить, сколько в нем золота.
Кубок оказался очень тяжелым, и Демосфен с изумлением спросил какой же его
точный вес. "Для тебя - двадцать талантов", - ответил Гарпал, улыбнувшись,
и, едва стемнело, отправил ему кубок вместе с двадцатью талантами денег.
Гарпал, конечно, был великий искусник по выражению лица и нескольким беглым
взглядам угадывать в человеке страсть к золоту, а Демосфен не устоял, но,
соблазненный подарком, принял сторону Гарпала, словно бы сдаваясь и открывая
ворота вражескому караульному отряду. На другой день, старательно обернув
горло шерстяной повязкой, он пришел в таком виде в Собрание и, когда народ
потребовал, чтобы выступил Демосфен, только знаками показывал, что, дескать,
лишился голоса. Люди остроумные шутили, что этот недуг - последствие золотой
лихорадки, которая трясла оратора ночью. Скоро, однако, о взятке узнал весь