"Плутарх. Никий и Красс " - читать интересную книгу автора

плюют на интересы государства". Действительно, жизнь Никия была такова, что
он мог сказать о себе словами Агамемнона {14}:

Защитою нам спесь, но перед чернью мы
Являемся рабами...

6. Никий видел, что народ в некоторых случаях с удовольствием
использует опытных, сильных в красноречии и рассудительных людей, однако
всегда с подозрением и страхом относится к их таланту, старается унизить их
славу и гордость, что проявилось и в осуждении Перикла, и в изгнании Дамона,
и в недоверии к Антифонту из Рамнунта, и особенно на примере Пахета,
который, после того как взял Лесбос, при сдаче отчета о своем походе, тут
же, не выходя из судилища, выхватил меч и заколол себя. Поэтому Никий
старательно уклонялся от руководства длительными и тяжелыми походами, а
когда принимал на себя командование, то прежде всего думал о безопасности и,
как и следовало ожидать, в большинстве случаев с успехом завершал начатое,
однако подвиги свои приписывал не собственной мудрости, силе или доблести,
но все относил на счет судьбы и ссылался на волю богов, дабы избегнуть
зависти, которую навлекает на себя слава. Об этом говорят сами события. Ведь
Никий не был причастен ни к одному из множества великих бедствий, которые
обрушились тогда на Афины: поражение от халкидян {15} во Фракии потерпели
командующие Каллий и Ксенофонт, несчастье в Этолии произошло в архонтство
Демосфена, предводителем тысячи афинян, павших при Делии, был Гиппократ,
Перикла, который во время войны запер в городе сельское население, называли
главным виновником моровой язвы, вспыхнувшей из-за переселения на новое
место {16}, при котором нарушился обычный уклад жизни.
Никий остался в стороне от всех этих бед. Напротив, командуя войском,
он захватил Киферу, остров с лаконским населением, выгодно расположенный
против Лаконии; во Фракии он занял и подчинил Афинам многие из отпавших
городов, запер мегарян в их городе и тотчас же взял остров Миною, затем,
через некоторое время выступив оттуда, покорил Нисею, высадился на
коринфской земле и выиграл сражение, убив многих коринфян и среди них
военачальника Ликофрона. Случилось так, что афиняне оставили там
непогребенными трупы двоих воинов. Как только Никий об этом узнал, он
остановил флот и послал к врагам договориться о погребении. А между тем
существовал закон и обычай, по которому тот, кому по договоренности выдавали
тела убитых, тем самым как бы отказывался от победы и лишался права ставить
трофей - ведь побеждает тот, кто сильнее, а просители, которые иначе, чем
просьбами, не могут достигнуть своего, силой не обладают. И все же Никий
предпочитал лишиться награды и славы победителя, чем оставить
непохороненными двух своих сограждан. Опустошив прибрежную область Лаконии,
обратив в бегство выступивших против него лакедемонян, Никий занял Фирею,
которой владели эгинцы {17}, и отправил пленных в Афины.
7. Когда Демосфен укрепил стеною Пилос, пелопоннесцы начали войну
одновременно на суше и на море. Произошло сражение, и около четырехсот
спартанцев оказались запертыми на острове Сфактерии. Для афинян, как они
справедливо полагали, было очень важно их захватить, но тяжко и мучительно
было вести осаду в безводной местности, куда возить издалека продовольствие
летом дорого, а зимой опасно или даже вообще невозможно. Афиняне
раскаивались и досадовали, что отвергли посольство лакедемонян, приезжавшее