"Джеймс Планкетт. Рассказы (Один зеленый цвет, Простые люди, Полкроны и др.)" - читать интересную книгу автора

Она бы не вела себя, как... нет, нет, она бы ничего такого себе не
позволила. Но если он не поедет в Брей, возможно, провожать ее увяжется
Дорган. Дорган легко сходится с девчонками, и если он узнает, что ему
нравится Энн, обязательно сам за ней приударит. Такие штучки Дорган любит.
Он мастак приврать ребятам о своих "подвигах" и преподносит все так, что не
хочешь, а поверишь. Пусть только сболтнет что-нибудь про Энн, подумал Майкл,
шею ему сверну. Все, конечно, подумают, что это он от зависти, но при чем
тут зависть? Просто Энн ничего такого себе не позволила бы. Она хорошая
девчонка, и он ей тоже нравится. Как она смотрела на него вчера на крыльце,
как закидывала назад голову, чтобы была видна ее нежная тонкая шея, как
смеялась его словам, всем видом показывая - ей с ним интересно. Так хорошо
было стоять вчера на высоких ступеньках под золотисто-зеленым вечерним
небом, подернутым облачками, и договариваться о встрече. И вот все летит
кувырком из-за несчастных двух с половиной шиллингов.
Отец и мать сидели за столом. Майкл тихонько прошел мимо и незаметно
поставил книжку на полку. Сестра спала в коляске. Лицо вымазано какой-то
белой мазью. На платье и одеяле - крошки сдобной булочки. Он сел на свое
место, и мать сразу же вскочила принести ему обед. Из-под скатерти свисали
кисточки зеленого выцветшего покрывала. Скатерть порядком износилась, и в
самом центре ее была дыра, но когда накрывали на стол, на дыру ставился
горшок с папоротником, и, в общем, ничего не было заметно. Он украдкой
взглянул на отца, - как бы к нему подкатиться насчет денег? - но увидел, что
тот не в духе... определенно не в духе. Лицо у отца было потное, щеки
отвисли. Несмотря на жару, он был в темном костюме и рубашке с крахмальным
воротничком - такая работа, ничего не поделаешь. Он служил в конторе "Джошуа
Брайт и сын, торговцы лесом". В хорошем настроении отец любил рассказывать
про себя разные истории, и каждая кончалась словами мистера Брайта: "Кавана
- вы просто кудесник. Уму непостижимо, как вам удалось все уладить. Теперь я
ваш должник", или что-то в этом роде. После этих историй хотелось им обоим
дать пинка под зад. Но сегодня Брайта в повестке дня не было. Было что-то
другое.
- Сколько раз я тебе говорил, - начал отец, - берешь бритву, вымой ее и
насухо вытри. Это же каким поросенком надо быть, чтобы оставить бритву в
таком виде. Я никогда не запрещал тебе пользоваться бритвой, хотя, убей бог,
не знаю, что ты там бреешь, но ты, будь добр, вытирай ее.
Он вспомнил, что и вправду не вытер бритву. Положил ее на умывальник,
чтобы смочить волосы водой - брильянтина не было, - и, естественно, забыл
помыть ее, не то что забыл, просто из-за матери было плохое настроение.
- Бритва? Не брал я твою бритву, - бессмысленно и дерзко соврал он.
Отец повернулся к матери.
- Вот оно, твое воспитание, - сказал он. - Ему соврать - раз плюнуть.
Если он так и собирается сидеть...
Мать поспешила помирить их, но лишь подлила масла в огонь:
- Может, ты сам ее утром оставил, ты ведь так торопился.
- Правильно, - закричал отец, и его нож и вилка со звоном упали в
тарелку. - Защищай его. Пусть обманывает отца, пусть ему дерзит. Да с вами
тут психом станешь!
- Можешь думать что хочешь, - стоял на своем Майкл, - бритву я не брал.
- Майкл, - вмешалась мать.
- Тогда это, наверное, кошка, - по-детски съязвил отец, - или, может,