"Джеймс Планкетт. Рассказы (Один зеленый цвет, Простые люди, Полкроны и др.)" - читать интересную книгу автора

- Бог ты мой, да вы небось ушиблись? - спросил он, наклоняясь над ней.
Из темноты сначала выступили бледные контуры ее лица, затем вся ее хрупкая
фигурка. Он обнял Салли за плечи. Она потянулась к нему.
- Хотите меня поцеловать? - нежно спросила она. Перселл было
рассердился. Но тут на него как дурнота накатило желание. Он нащупал ее губы
и надолго забыл обо всем, кроме их влажной податливости. Когда же наконец он
разжал руки, Салли первая вскочила на ноги и, не говоря ни слова, припустила
по тропинке.
- Салли! - позвал он, на этот раз совсем тихо. Но желание, которое она
в нем пробудила, хоть он и тут совладал с собой, не угасло. Ее "до свиданья"
еле слышно донеслось до него сквозь тихий шепот листвы.
Два часа спустя он уже лежал в постели, но ему не спалось: он
прислушивался к шуму дождя, неустанно колотившего по крыше, когда его
всполошил стук в дверь. Он прошел через теплую, освещенную топящейся печкой
кухню и открыл дверь. Сквозь пленку дождя он не смог разглядеть, кто пришел,
но, когда различил Салли, у него чуть не оборвалось сердце.
- Что случилось, Салли? - спросил он. Отодвинул промокшую одежду -
чтобы просушить ее, Джозеф, собственно, и затопил печь - и усадил Салли. На
свету он заметил, что по щеке ее расползся синяк. Она рассказала, что дома
ей устроили выволочку - нечего, мол, было самовольничать и уходить с работы.
Отец ее поджидал. Увидел, что у нее пальто перемазано в грязи, ну и сделал
свои выводы, справедливость которых Перселл, как он ни был взбешен, не мог
не признать.
- Папаша задал мне трепку, а когда я в ответ двинула его разок,
вышвырнул на улицу, - сказала она. Потом, будто отвечая на вопрос, добавила:
- К кому еще мне было идти?
Перселл растолкал Джозефа, который отнесся к случившемуся как к
должному. За ужином решили, что он отдаст Салли свою кровать, а к утру
придумает, как ей выбраться отсюда. Она хотела уехать в Дублин. Вынужденное
решение, долгий путь под дождем настолько вымотали ее, что она покорно
слушала его и безучастно соглашалась на все, что бы он ни предлагал. Салли
уже давно легла, а Перселл все еще ворочался с боку на бок на раскладушке в
комнате Джозефа. В жизни не попадал он в такое рискованное положение, и все
же думал он по преимуществу о другом. Мыслями он вновь и вновь возвращался к
Салли - ведь совсем недавно она явно пыталась его соблазнить, а сейчас она
лежит всего в нескольких шагах от него в темной комнате за стеной. И вот
теперь в душе его смута, она же, наоборот, безразлична и сейчас, во всяком
случае, спит безмятежным сном. Он вспоминал ее голос, ее бледное лицо и то,
как пленительно вдруг загорались озорством ее глаза. Пусть себе спит. Сам он
почти не спал.
Поутру Салли увидел почтальон. Он пришел в неурочный час, принес
увесистую бандероль. Вернувшись из города, Перселл обнаружил ее на столе.
Бандероль была заказная, с английскими марками. Салли с Джозефом очень
сокрушались из-за своей оплошности, Перселл же, оправившись от удара, принял
случившееся как должное; он понимал, что нечто подобное рано или поздно
должно было произойти. Слишком легко давалась им победа. Он наперед знал,
как будут развиваться события, когда местные кумушки разнесут эту новость по
городу (а он понимал, что они не заставят себя ждать) и отец Салли
отправится жаловаться на него отцу Финнегану. В первую голову ему нужно было
найти быстрый и надежный способ отправить Салли из города, и с этой задачей