"Эллис Питерс. Необычный монах ("Хроники брата Кадфаэля" #0)" - читать интересную книгу автора

замка, возле самого Вудстока, битком набитого вооруженными людьми, свободно
орудует шайка разбойников, верилось с трудом, а существование сразу двух
подобных ватаг представлялось и вовсе невероятным. Стало быть, шайка - если
это вообще шайка - была одна. Явно та самая, которая устроила засаду в лесу,
в подозрительной близости от охотничьего домика Модуи. Припомнив все, что он
слышал ночью - шум схватки, цокот копыт убегающего коня, - Кадфаэль
усмехнулся. Несчастные братья из Шрусбери наверняка собирались заново
прочесать лес, надеясь наткнуться хоть на какой-нибудь след. Но он,
Кадфаэль, уже смекнул, где искать похищенного бенедиктинца.
Надо полагать, Роджер кусал локти из-за непредвиденной, досадной
задержки, но едва ли был слишком обеспокоен. Просто-напросто ему предстояло
продержать приора взаперти на три дня дольше, чем намечалось. Но никакой
опасности это не предвещало, ибо святой отец все едино не знал своих
похитителей, а потому не мог после освобождения выступить с обличением. И уж
конечно, лорду не было никакого дела до того, как проводит свободное время
нанятый им на службу валлиец.
Кадфаэль сел на лошадь и неспешно поехал по направлению к охотничьему
домику. Близились сумерки, Модуи в Вудстоке только что отужинал, и на отъезд
Кадфаэля никто не обратил ни малейшего внимания. Единственное, что
требовалось от Роджера, это сохранять самообладание и держать рот на замке.
Достаточно проявить терпение, подождать всего-то навсего три дня, и спорный
манор будет присужден ему. Пока обстоятельства, несмотря на досадную
задержку, складывались для него вполне благоприятно.
В охотничьем домике оставались двое оруженосцев и конюх. Кадфаэль
сомневался в том, что похищенного приора спрятали в самом доме, ведь, если
ему не завязали глаза - а не станут же держать его с завязанными глазами все
это время, - обстановка дома могла рассказать ему слишком о многом. После
этого приор едва ли поверил бы в сказочку о ватаге обычных разбойников. Нет,
его, наверное, заперли в какой-нибудь хижине, где даже днем царит если не
полная темнота, то во всяком случае полумрак, а из всей обстановки только
соломенная или камышовая подстилка. Надо полагать, впроголодь святого отца
не держат, но пищу дают простую - короче, обходятся с ним так, как и должны
обходиться разбойники - люди грубые, невежественные, но суеверные, а потому
не осмеливающиеся посягнуть на жизнь особы духовного звания. Кончиться все
должно тем, что его, обобрав до нитки, отведут в какой-нибудь глухой лесной
уголок да и отпустят на все четыре стороны.
С другой стороны, его должны были прятать где-нибудь неподалеку от
дома, во всяком случае в пределах обнесенного частоколом пространства -
иначе риск того, что столь ценного пленника обнаружат и освободят, возможно,
даже наткнувшись на него совершенно случайно, был бы слишком велик. Скорее
всего, приора прятали в одной из пустовавших сейчас хозяйственных
пристроек - в амбаре, на конюшне или на псарне.
Не доезжая до дома, Кадфаэль спешился, привязал своего коня в укромном
месте и ловко вскарабкался на высокий раскидистый дуб. Оттуда весь
обнесенный забором двор был виден как на ладони.
Ему повезло. Трое из свиты Модуи не спеша поужинали, решив покормить
пленника с наступлением темноты, но к тому времени, когда на пороге дома
появился конюх с миской и кувшином в руках, глаза валлийца уже
приспособились к сумраку. Охранники вели себя беспечно - им и в голову не
могло прийти, что за домом кто-то следит. Пройдя между росшими во дворе