"Борис Письменный. Субурбия" - читать интересную книгу автора

подгорелые пни, как изваяния. Пустынно. Душно и пыльно. Изредка в тройном
прыжке черный подросток перескачет шоссе перед потоком машин. Его ждут
друзья, чтоб, обливаясь потом, покидать баскетбольный мяч на площадке с
надтреснутым асфальтом. Безработные прячутся от жары в местной библиотеке,
выбору книг в которой, позавидовали бы любые московские библиофилы. В
придорожных диких зарослях я срываю, ем малину и землянику, удивляя местных,
признающих еду только из магазинов. По дороге в библиотеку, шагая вдоль
шоссе, я поражаюсь мусору: платы сложнейших электронных схем из разбитых
транзисторов, реле, микрокассеты... Подумать только - простой мусор в этом
поселке выше разумения всех его обитателей, в массе своей неграмотных и
безработных.

Пойдешь направо, и, как в сказке, другая совершенно картина - здесь
'спальня' среднего класса. Здесь - сочная зелень ухоженных газонов.
Бесперебойно стрекочут поливальные автоматы; искусственный дождь зонтиком
опадает, шурша, на лужайку, где - травинка к травинке. Зелень жадно пьет и
сверкает. В глубине, в тени вязов и кленов, аккуратные домики колониальных
английских фасонов выстроились, как на плацу; ни пятнышка на мундирах. Для
пикантности - тут и там игрушечные кони, колеса старинных карет,
жалюзи-ставни, фальшколонны. На фронтонах красуются черные с золотом
федеральные орлы и звездополосые флаги. Вспыхивает бронза фонарей и ярко
надраенных ручек. В июньскую жару аромат трав вкрадчивый и душный.. И не
души, если не считать насекомых. Только и слышишь, что стук собственных
шагов. Даже как-то неловко вторгаться в такое чистилище, беспокоить чужие
владения. Тишина зудит мошкарой над цветами.
Но вдруг где-то звякнет, втянется вверх автоматическая гаражная дверь,
и лоснящийся Шевроле выползет на солнце. Внутри - женская голова в
папильотках. Вот она подкрасила глаз в зеркальце заднего вида, слизнула с
языка, помедлила, дала газ и - скрылась. Позади, дверь гаража сама собой
замкнулась как прежде.
А, бывает, встречу синего почтальона, идущего зигзагами от ящика к
ящику. Или вижу парней, загорелых, как пираты, - уборщиков газонов.
Прогремят на своем тарантасе с прицепом, и снова - тишина. Так - до самой
субботы. В субботу затарахтят травокосилки, понесет бензином, зашевелятся
выходные налогоплательщики. Зато в воскресенье в субурбии закрыты даже
магазины - пригородная Америка отсыпается.

СИМПОЗИУМ
Однажды мы с Ричем оказались в Вашингтоне на трехдневной теоретической
конференции. Тут были люди из нашего манхэттенского центра, из заграничных
филиалов, университетские профессора. Вот уже, где поистине богдыханская
жизнь. Три дня на всем готовом, и - каком готовом! Прозрачный, как стакан,
лифт поднимает из бассейна на крышу, к коктейлям. Завтрак можно заказать в
номер. Все, кажется, мечтает тебе угодить.
На заседаниях проблемных секций царила неподражаемая американская
раскованность. Докладчик, сбросив пиджак, указка в руке, ерзает по краю
стола. Перед каждым участником - табличка с именем. Легко обращаться: - Не
правда ли, Розмари? Вам так хорошо виден дисплей?
На демонстрационном экране сменяются многоцветные диаграммы, зоны
влияния нашей Компании в стрелах и цифрах. На столе - кофе, содовая,