"Борис Письменный. Открыватель визиологики" - читать интересную книгу автора

паспортисткой -- Печкины, терпели Ичины эксцессы и не возмущались. Ичи и
Вельзевул родились двойней, сложенные валетом. По семейному преданию, Ичи
сплющил брату лицо, отчего получился маодзедунистый с вида любитель выпить,
бабник и страстный меломан. В ответ, Вельзевул придавил Ичин район ниже
пояса, оставив его на всю жизнь бездетным. Ичи, болезненный чистюля и
сквернослов, приживальщиком провел свою жизнь при семье фертильного брата; с
неизменными скандалами они двигали что--нибудь тяжелое, какой--нибудь шкаф;
под ругань и трескотню Ичи в коммуналке разворачивалась далеко не
шотландская драма; крутилась любимая их пластинка.

...Когда в зале стали покашливать, сначала осторожно, потом вовсю,
точно вечером собаки в деревне, Матвей очнулся от своих видений. Сю сказала:
-- Ты хорошо слушаешь. Хороший медиум -- мне передается.
Они разглядывали сидящих, и Матвей развлекал Сю своей придумкой детских
времен -- как определять меломанов? ( Смотреть на просвет. У кого уши
красные -- кровь приливает, человек -- слушает музыку. Другие -- только
ждут, когда можно захлопать, когда кончится морока и шум.
-- Вот это некультурные, -- сказала Сю, -- стыд и позор.
-- Зато воспитанные, -- сказал Матвей, продолжая словесные дефиниции.
Некультурный у нас был отставник Прохоров, Тот возбудился в Большом театре,
на танцах маленьких лебедей.
-- Как это -- 'возбудился'? -- стала уточнять Сю; не могла
успокоиться...
На них зашикали, потому что музыка продолжалась.

В перерыве снова пили шампанское и гуляли кругами по вестибюлю как на
школьной перемене. Встречные дарили их понимающими, ироническими взглядами.
Сверхчувствительный сегодня Матвей видел как образуется это несомненное
облако притяжения, обвалакивающее его и Сюзи. Он определенно чувствовал
заряженые ионы, кружащие вокруг них.
Во втором отделении давали Равеля и Дебюсси. От импрессионистов в зале
становилось будто прохладнее.
Под занавес, Сюзи, несколько даже церемонно, поблагодарила Матвея за
приятный вечер и сказала, что приготовила кое--что сама и, если он не
против, приглашает к себе. -- Время детское, можем не торопиться. --
Держась за руки, они шли, неспеша, к сабвею на площади Колумба; рядом,
в Центральном Парке, бешенно заходились сверчки, стригли, как тысячи ножниц.
-- Чем громче стрекочут, тем будет жарче, -- сказал Матвей. -- Что обещали
синоптики на викенд?

В ночном сабвее поезда ходят реже. Схлынула дневная спешка и духота.
Усталым вздохом распахиваются двери подошедшего состава. Вагон полупустой.
Спит женщина со шваброй в руках; в ногах у нее сума ( что керосинная лавка,
полная моющих средств. В углу шепчется группа пожилых корейцев; дальше --
девочка с подарочными коробками. На отдельной лавке какой--то бомж влежку,
может быть не один -- неопознанная фигура, закутанная с головой в стеганое
покрывало.

Сюзи сначала листала программку из филармонии, потом положила голову на
плечо Матвея и закрыла глаза. Чувствуя ее тепло и слабый жасмин духов, он