"Роберт М.Пирсиг. Лайла. Исследование морали " - читать интересную книгу автора

Родной американской церкви. В этом же проявлялось преследование религиозного
меньшинства, чему в Америке не должно быть места.
Оппозиция большинства к пейоте отражала в себе культурное
предубеждение, не подкрепленное научными или историческими свидетельствами
того, что опыт "галлюцинации" - автоматически вреден. Поскольку
галлюцинации - одна из форм безумия, то и термин "галлюцинация" очевидно
уничижителен. Как и более ранние представления о том, что буддизм -
"языческая" религия, а ислам - "варварская", это наводит на ряд
метафизических вопросов. Индейцы, использующие его как часть своей
церемонии, могут с таким же правом называть его "дегалюциногеном", поскольку
они утверждают, что оно устраняет галлюцинации современной жизни и выявляет
скрытую под ними реальность.
И есть некоторые научные обоснования в пользу такой точки зрения
индейцев. Опыты показали, что пауки, которым давали ЛСД, не бродили
бесцельно, как можно было бы ожидать от них при такой "галлюцинации", а
начинали плести ненормально совершенную, симметричную паутину. Это довод в
пользу тезиса о "дегалюциногене". Но в политике принятие решений редко
зависит от фактов.
Позади карточек, помеченных ПЕЙОТЕ, был другой разделитель,
обозначенный "РЕЗЕРВАЦИЯ". В этом разделе было более ста карточек с
описанием церемонии, на которой присутствовали Дусенберри с Федром - слишком
уж много. Большинство из них надо перевести в мусор. Он и писал-то их тогда,
когда казалось, что вся книга будет написана на основе той долгой ночи на
службе в Родной американской церкви. Церемония должна была стать хребтом,
который держал бы все остальное вместе. Отсюда она должна была ветвиться и
разрастаться и анализировать под разными углами сложную действительность и
трансцендентальные проблемы. Которые впервые запали ему в ум именно там.
Это место видать с федеральной дороги № 212, оно расположено ярдах в
двухстах от шоссе. Но от шоссе видны лишь покрытые толью хижины, ворчливые
собаки да может быть бедно одетый индеец, шагающий по земляной тропе мимо
брошенных машин. И как бы подчеркивая всю эту убогость, посреди этого
возвышается чистенький белый шпиль миссионерской церкви.
В стороне от шпиля, на некотором отдалении (а теперь может и вовсе
нет), находился большой шатер, который можно было принять за приманку для
туристов, но только к нему не было пути от шоссе и не было никаких рекламных
щитов или вывесок, предлагающих что-нибудь на продажу.
Физически расстояние до этого шатра составляло около двухсот ярдов, но
то расстояние, которое они с Дусенберри преодолели в ту ночь было больше
похоже на тысячу лет. Без пейоте Федр не смог бы преодолеть такое
расстояние. Он просто просидел бы там "наблюдая" всю эту "объективность" как
заправский хорошо обученный исследователь антропологии. А пейоте помешало
этому. Он не просто наблюдал, он стал участником действа, как этого и хотел
Дусенберри.
От сумерек, когда раздали таблетки пейоте, до полуночи он сидел глядя
на языки пламени церемониального костра. Кольцо индейских лиц по периметру
шатра вначале показалось зловещим в перемежающихся всплесках света и тени.
Лица казались не имеющими формы, со зловещим выражением как в старых книгах
об индейцах. Затем эта иллюзия прошла и они стали выглядеть просто
бесстрастными.
После этого произошло изменение масштаба мыслей, что бывает при