"Томас Пинчон. В." - читать интересную книгу автора

Этот автомат, нацеленный, возможно, сразу на все пищеварительные тракты,
одетые в костюмы "Харт, Шаффнер и Маркс" и похотливо побулькивающие при
взгляде на официанток, был всего лишь неодушевленным предметом, который
смотрит туда, куда его направит любая нарушающая равновесие сила. В чье пузо
целился Да Коньо? Абдула Саида? Пищеварительного тракта? Свое собственное? К
чему задавать вопросы? Он знал одно: он -- бедный сионист, сбитый с толку,
страждущий, жаждущий пустить корни -- хотя бы на полноска вглубь -- в
каком-нибудь кибуце на той стороне земли.
Профейна удивило отношение Да Коньо к своему автомату. Любовь к вещи
была для него в новинку. Немного позже, когда Профейн обнаружил, что такие
же отношения существуют между Рэйчел и ее "Эм-Джи", он впервые в жизни
понял, что у многих людей есть занятие, скрываемое от чужих глаз, и они
уделяют ему гораздо больше времени, чем можно заподозрить.
Поводом для ее знакомства с Профейном, как и со многими другими,
послужил "Эм-Джи". Этот автомобиль чуть его не задавил. Как-то в полдень,
выйдя на улицу с мусорным ведром, через верх которого переливались
некондиционные листья салата, Профейн услышал справа зловещий рокот. Он
продолжал свой путь в уверенности, что обремененный ношей пешеход имеет
предпочтительное право. В следующую секунду Профейн почувствовал удар,
нанесенный ему правым крылом машины. К счастью, она ехала со скоростью пять
миль в час -- не очень высокой для того, чтобы покалечить, но достаточной
для превращения Профейна, ведра и салата в грандиозный зеленый ливень,
падающий на землю задницей вниз.
Обсыпанные салатом, они с подозрением разглядывали друг друга.
-- Как романтично! -- сказала она. -- Вдруг ты похож на мужчину моей
мечты? Убери-ка с лица этот лист, чтобы я смогла разглядеть.
Памятуя о своем месте, Профейн снял с лица лист, словно шляпу для
поклона.
-- Нет, -- сказала она. -- Это не он.
-- Может, -- отозвался Профейн, -- в следующий раз попробуем с фиговым
листочком?
Она рассмеялась и с грохотом умчалась прочь. Он нашел грабли и принялся
собирать мусор в кучу, размышляя о встрече с очередным чуть не убившим его
неодушевленным предметом. При этом Профейн не был уверен, что имеет в виду
машину, а не Рэйчел. Он сложил салат обратно в ведро и отнес его в небольшую
лощину за автостоянкой, служившую для персонала "Трокадеро" свалкой. На
обратном пути он снова встретил Рэйчел. Аденоидальный тембр выхлопа остался
тем же, что и по дороге в Либерти.
-- Эй, Толстячок, поехали прокатимся, -- позвала она. Профейн
согласился -- до приготовления ужина оставалось целых часа два.
После пяти минут езды по Семнадцатому шоссе Профейн решил, что если
вернется в "Трокадеро" живым и невредимым, то выкинет из головы эту Рэйчел и
впредь будет обращать внимание только на спокойных пешеходок. На машине она
мчалась, словно проклятая в святой праздник. Он, конечно, не сомневался в
том, что она соразмеряет возможности машины со своими собственными. Но
откуда ей было знать, например, что встречный молоковоз на крутом зигзаге
этой двухполосной дороги свернет на свою линию именно в тот момент, когда
между ними останется одна шестнадцатая дюйма?
Не на шутку испугавшись за свою жизнь, Профейн не чувствовал обычного
смущения перед девушками. Он потянулся к ее сумочке, нашел там сигарету и